– То есть, ты все это время притворялся только для того, чтобы не разговаривать со своим парнем?
Келус задумался и, понимая, что, в целом, так и есть, кивнул.
– У меня все тело затекло, – пожаловался он и, зевая, потянулся. – Дань Хэн вообще никуда не выходил, представляете?
Вельт все-таки схватил его за шкирку и встряхнул.
– Ты хоть понимаешь, что он чувствует? Что мы все чувствуем?!
Первопроходец посмотрел на него удивлённо и хлопнул глазами. Вельт отпустил его, вспоминая о том, что он был создан всего лишь несколько месяцев назад, и потеря памяти совсем не помогала его развитию.
Келус сжался в комочек и, подтянув колени к груди, обнял их.
– Если я поговорю с Дань Хэном, то он скажет, что между нами все кончено, – сказал он глухо. – Мне… мне страшно об этом думать.
Вельт задумался, рассматривая поникшего Келуса. Его глаза были немного красными и воспаленными – явный признак того, что он не так легко переносил эту ситуацию, как могло показаться на первый взгляд. Он переживал, что Дань Хэн больше не сможет смотреть на него так, как прежде. Боялся, что это сломает то хрупкое, что они успели построить за это время. Хотя самое страшное уже случилось, и этого не исправить. Ощущение того, что больше ничего не будет как раньше, крепло с каждой секундой, Келус цеплялся за прошлое. Хотя бы за ту неопределённость, что сейчас повисла между ними. И бежал от реальности, от ответственности, от того, что так сильно его пугало. Так по-детски.
Вельт знал, что Дань Хэн его не бросит. Слишком насмотрелся на то, как дракон трясся над своим возлюбленным сильнее, чем наседка – над птенцом. Дань Хэн вообще плохо умел выражать свои чувства, а учитывая, что его вид совсем не склонен к образованию пары ввиду отсутствия необходимости межполового размножения, ситуация становилась ещё более плачевной. Не помогало и то, что Келус только начал учиться жить и познавать свои чувства и самого себя.
Поэтому Дань Хэн перенимал всевозможные поведенческие паттерны, которые включали в себя заботу о ком-то. Он вёл себя как старший брат, нянька, учитель и бог ещё знает кто. Иногда это шло Келусу на пользу, иногда – вредило.
Но Вельт не собирался вмешиваться в их отношения. По крайней мере, пока все было тихо и не выходило из-под контроля.
– Келус, все может быть не так, как ты себе представляешь…
– Вы не понимаете, – первопроходец потер подозрительно заблестевшие глаза, но слез не последовало. – Дань Хэн не хочет даже дотрагиваться до меня. Я думал, что он хотя бы… ну… – он внезапно засмущался, но все-таки выпалил: – Думал, он погладит меня по спине и обнимет… – И тут же замолк. – Я противен ему…
Вельт с трудом заставил себя сдержаться и не закатить глаза. «Я не стану в это лезть», – напомнил он себе мысленно. Последнее, чего ему хотелось – объяснять чужие чувства. Келус и Дань Хэн должны сами разрешить эту ситуацию и либо расстаться, либо остаться вместе.
– Лучше