– Нет, она была другая, – сказала Рэчел.
Ее охватило желание рассказать миссис Дэллоуэй то, что она никому еще не рассказывала и даже сама до сих пор не осознавала.
– Я одинока, – начала она. – Я хочу… – Она не знала, чего хочет, и поэтому не смогла закончить фразу. Но губы ее задрожали.
Однако казалось, что миссис Дэллоуэй способна все понимать без слов.
– Я знаю, – сказала она, беря Рэчел под руку. – В вашем возрасте мне тоже этого хотелось. Никто не понимал меня, пока я не встретила Ричарда. Он дал мне все, чего я хотела. В нем соединены и мужчина, и женщина. – Ее глаза опять остановились на мистере Дэллоуэе, который стоял, прислонившись к перилам, и что-то говорил. – Не думайте, что я говорю так лишь потому, что я его жена. Я вижу его недостатки яснее, чем чьи бы то ни было. От человека, с которым живешь, ждешь прежде всего, чтобы он сделал тебя лучше. Я часто удивляюсь, чем я заслужила такое счастье! – По щеке Клариссы скатилась слеза. Она вытерла ее, сжала руку Рэчел и воскликнула: – Как хороша жизнь!
В это мгновение, глядя на сверкающие под солнцем волны, чувствуя на щеках свежий бриз и руку миссис Дэллоуэй на своей руке, Рэчел подумала, что, возможно, жизнь, которая раньше была ей неизвестна, и в самом деле бесконечно прекрасна, хотя в это так трудно поверить.
Мимо прошла Хелен. Она удивилась и почувствовала легкое раздражение, увидев, что Рэчел стоит об руку с мало знакомой ей женщиной и выглядит взволнованной. Но тут к ним присоединился Ричард, который получил удовольствие от очень интересной беседы с Уиллоуби и был в настроении пообщаться.
– Посмотрите на мою панаму, – сказал он, прикасаясь к полям своей шляпы. – Вы знаете, мисс Винрэс, как сильно можно улучшить погоду соответствующим головным убором? Я решил, что сегодня жаркий летний день, и предупреждаю вас, что вы ничем не сможете поколебать моей уверенности. Посему я намереваюсь сесть. И советую вам последовать моему примеру. – Он указал на три кресла, стоящие в ряд.
Откинувшись на спинку, Ричард воззрился на волны.
– Чудесный синий цвет, – сказал он. – Хотя его многовато. Для красоты вида важнее всего разнообразие. Например, если холмы – должна быть река, если река – нужны холмы. На мой вкус, самый лучший вид в мире открывается в погожий день с Борз-Хиллз – повторяю, день должен быть погожим. Плед? Спасибо, дорогая. В этом случае вы также имеете возможность предаться воспоминаниям, погрузиться в прошлое…
– Дик, ты хочешь поговорить, или мне почитать вслух?
Вместе с пледами Кларисса принесла книгу.
– «Доводы рассудка»[22], – объявил Ричард, прочитав заглавие.
– Это для мисс Винрэс, – сказала Кларисса. – Она не выносит нашу любимую Джейн.
– Осмелюсь предположить, это оттого, что вы ее не читали, – сказал Ричард. – Она, безусловно, величайшая из наших писательниц. Да, она величайшая, – продолжил он, – и поэтому она не пытается писать, как мужчина. В отличие от остальных женщин, которых я из-за этого не читаю. Приведите свои доводы, мисс Винрэс, – он сложил