Не замолишь его.
Уходи.
Олуэн, Олуэн…
В.С.
В тот страшный день. В тот хмурый жаркий день,
Что встал, затмивши солнечное утро,
Всё было мудро.
Пыльных листьев тень
Всю улицу на звёздочки кромсала
И клочья нам под каблуки бросала.
Всё было мудро. Смирная жена,
Ты ровно на вопросы отвечала.
Порой молчала.
Ты была дружна
Со скромностью, что мудрости подруга,
Что юных наглецов сбивает с круга.
Порой молчала. И тогда я жил
Дыханьем опьяняющего детства.
К чертям кокетство!
Детства старожил,
Я всё ловлю далёкую улыбку,
Что в пелене годов мерцает зыбкой.
К чертям кокетство! Улыбнись, дружок.
Не всё же веселиться негодяям.
Давай сыграем
В розовый пушок.
Пускай он вольно вьётся над полями…
Давай придём на миг в обьятья к маме!
Давай сыграем. Полно нам взрослеть.
Довольно над собою нам смеяться.
Ведь нужно драться,
Чтобы не стареть.
А не стареть нам нужно, чтобы драться.
Вступая в жизнь
(гражданская лирика)
Просим Бога мы
Дать нам крылья,
Видя, как голубь в небе играет.
А знаете?
Голубь, когда играет,
Крылья
В кровь
Свои
Разбивает.
О, великое небом владение!
Бьёт, что есть силы, крыло о крыло.
Кровь сочится…
Что сейчас тело,
Коли
Душу
Огнём зажгло!
Крыльями все охотно играют,
Но не все их
Вот так
Разбивают.
Потому-то петух хвастливый,
Перед курами хлопая важно,
Никогда не поднимется в небо,
Чтобы там
Кувыркнуться
Отважно.
А мы сами
Могли б как голубь?
Мы могли б кувыркнуться чудно?
Может,
Боже
И даст нам крылья.
Но летать
И с крыльями
Трудно.
А знакомо ли вам одиночество?
Когда ночь мажет тушью глаза,
Когда есть у вас все полномочия,
А зачем – невозможно сказать.
И ступаете неуверенно,
Хоть не лёд под ногой – тротуар.
И утратило смысл доверие,
И бесцельным стал шутки жар.
Изгибаясь, в заборах доски
Расправляют затекшую грудь,
И избушечьи окна плоские
Тускло смотрят сквозь вас, как-нибудь…
И одна лишь мысль беспокоит:
Как фонарь отхлестать по щекам.
Вы когда-нибудь знали такое?
Нет? О, как я завидую вам.
А знакомо ли вам одиночество,
Когда слушаешь листьев звон?
И когда над водою пророчески,
Как