Вволю наплававшись и наоравшись в сумеречное, набухшее дождевыми облаками небо, залихватских частушек, дамы в том же порядке, гуськом, потянулись обратно в баню.
Как же описать блаженство от раскалённого воздуха, окутавшего их свежие, охлаждённые осенней Речкой тела? Как передать перламутровое их свечение? Шум, ввалившийся в баню вместе с купальщицами, постепенно умолк и сменился блаженным молчанием.
– Эй, поморозницы, не угорели там? А может, к лавкам примёрзли? – раздался за окном голос Игнатовича.
Они с Андреем пошли на Речку проверить морды перед ужином, ну и свернули на тропинку к бане – послушать, что-то долго моющихся девок.
– Не надо вам водицы с речки принести? – спросил Андрей. В ответ раздался дружный хохот:
– Зачем нести воду – мы и сами до воды сбегали.
– Купались, что ли? Ай да поморозницы! – с удовольствием крякнул дед, – Скоро вы? У нас самовар закипел и чай свежий заварили – вас ждём.
– Выходим уже.
В предбаннике долго вытирались, облачались в ситцевые халатики, накинутые на тонюсенькие рубашки-белоземельки. Пристраивали половчее на головах высокие тюрбаны из цветных полотенец. Ноги совали в катаночки и в галоши. Завершали наряд цигейковые душегрейки. Перед уходом выставили у порожка бадейку с чистой водой. Сверху положили свежий, нехлёстанный веник – это приглашение предкам попариться.
Пока собирались, мужики проверили снасти и уже подымались от реки с уловом, нанизанным на ивовый прутик.
– Вота – щучка забрела, – приподнял Дрон связку с уловом, на которой висела приличная щучка килограмма на три, – рыбники на завтрак заказываем.
– Будут. А как же! Сегодня после ужина опару поставим. Ну, да пойдёмте в избу, а то дождь, вишь, сеять начал. На всю ночь зарядит, как завтра к Болотнице-то пойдёте?
Дом был чисто прибран. Русская печь побелена и стояла в углу невестой.
Посредине стола в керамической вазе стоял букет рябиновых веток с сочными гроздьями ягод. А сам стол был накрыт Фаининой скатертью, и сервирован парой лишних приборов – это приглашение предкам отужинать в этот вечер вместе с семьёй.
Чуру и Домовому Катерина поставила особое угощение, подчёркивая уважение и благодарность духу-хранителю и духу-предку, за то, что согласились остаться и оберегать дом и семью в Яви.
Из недр буфета Дрон достал тяжёлый серебряный подсвечник и, заменив оплывшие свечи, зажёг огонь: он укажет предкам путь. Степан разлил по старинным бокалам домашнее пиво и нарезал ржаной каравай. Анна достала из печи горячие щи и жаркое; из сеней принесли сметану и соления.
Вспомнили близких и дальних родственников. И тех, что погибли в многочисленных войнах, и тех, кто тихо умер в своей постели. Припомнили случаи из их жизней: грустные и смешные.