Глава VIII
Придворная интрига
Между тем сорок пистолей короля Людовика XIII, как и всё на свете, имевшее начало, имели и конец, и с этого момента четыре товарища находились в стеснённых обстоятельствах. Сначала Атос в продолжение некоторого времени содержал общество из собственных средств. За ним следовал Портос, и благодаря очередному его исчезновению, к которым друзья его уже привыкли, он ещё две недели мог удовлетворять все их потребности. Наконец дошла очередь до Арамиса, и тот со своей стороны стал помогать товарищам, говоря, что добыл несколько пистолей от продажи богословских книг.
Затем, по обыкновению, обратились к господину де Тревилю, который дал им деньги вперёд в счёт жалованья. Но это мало помогло трём мушкётерам, у которых были и старые задолженности, и одному гвардейцу, у которого долгов пока ещё не было.
Наконец, оставшись на мели, они наскребли восемь или десять пистолей, на которые Портос и пошёл играть. К несчастью, ему не повезло: он проиграл их и, сверх того, ещё двадцать пять пистолей под честное слово.
Тогда затруднительное их положение превратилось в настоящую нищету: голодные друзья в сопровождении своих лакеев бегали по городу в поисках обедов у своих друзей, ибо, по мнению Арамиса, должно в счастии сеять обеды направо и налево, дабы в несчастии кое-где их пожинать.
Атос был приглашён на обед четыре раза и всякий раз приводил своих друзей с их слугами. Портосу повезло получить шесть приглашений, которыми также воспользовались и его товарищи, Арамису – восемь; этот человек, как мы могли уже заметить, мало говорил и много делал.
Что же касается д’Артаньяна, который не знал никого в столице, то он нашёл всего лишь один завтрак, и то только шоколадом, у земляка-священника и один обед у гвардейского корнета. Он повёл свою армию к священнику, у которого они истребили двухмесячный запас продуктов, и к корнету, который угостил на славу, но, как говорил Планше, сколько ни съешь, всё-таки ешь только раз.
Д’Артаньяну было очень совестно, что он мог предложить своим товарищам только полтора обеда, потому что завтрак у священника мог сойти только за пол-обеда, взамен пиршеств, доставленных Атосом, Портосом и Арамисом. Он считал себя в тягость обществу, забывая с юношеским прямодушием, что кормил это общество целый месяц, и ум его принялся деятельно работать. Он подумал и решил, что этот союз четырёх человек, молодых, храбрых, предприимчивых и деятельных, должен иметь какую-нибудь другую цель, кроме прогулок, фехтования и шуток, более или менее забавных.
И в самом деле, четыре таких человека, как они, преданных друг другу от кошелька до жизни включительно, поддерживающих друг друга во всём, никогда не отступающих и исполняющих врозь или вместе принятые сообща решения, четыре руки, грозящие четырём странам света или обращённые к одной точке, должны были непременно, тайно или явно, миной или траншеей,