Как ни странно, Аэлин слушала, не перебивая. Она не выказывала ни горя, ни возмущения – лишь бесстрастную сосредоточенность и внимание к каждой детали.
Закончив рассказ, Мальстен беспомощно замолчал, понимая, что не может разглядеть черты лица спутницы и каким-либо образом трактовать ее взгляд. Он не представлял, как она отнесется к тому, что произошло в Грате, но ничего хорошего не ждал.
– Ты, должно быть, презираешь меня, – сказал он, прикрыв глаза.
Аэлин глубоко вздохнула.
– За что? – спросила она. – За то, что не освободил моего отца? Мальстен, я ведь не восторженная дурочка, я охотница, – ее голос зазвенел льдистой серьезностью, – и прекрасно знаю, что значит опасность. Мой отец явился в Грат с целью убить Бэстифара по чьему-то заказу. И он показал себя достаточно целеустремленным, чтобы вы поняли: он может повторить попытку, подготовившись лучше. Одно то, что ты помог сохранить ему жизнь – огромная удача. За что же мне, по-твоему, презирать тебя?
В хижине зазвучали тяжелые скрипучие шаги хозяйки, и Мальстен обрадовался ее появлению. Он не знал, что ответить Аэлин: ее мысль была стройной и логичной, но она все еще шла вразрез с тем, что Мальстен чувствовал по отношению к самому себе.
Тринтелл показалась в покосившемся от времени и лесной влажности дверном проеме комнаты. Ее пальцы, сплетенные из толстых терновых лоз, сжимали небольшой пузырек с какой-то жидкостью, от которой в комнате моментально разнесся гнилостный запах.
Тисса грузно шагнула в комнату, едва не задев травянистыми волосами потолок. Белые глаза без зрачков, походившие на две идеальные сферы на ветвистом лице, загадочно сверкнули в полумраке ветхой лачуги.
– Очнулся, – проскрипела она, неестественно смягчая почти все согласные буквы. – Как твои глаза?
Мальстен сжал губы и немного отодвинулся от Аэлин, лишь теперь осознав, насколько небольшое расстояние разделяло их миг назад.
– Радует хотя бы то, что они на месте, – наигранно усмехнулся он.
Тринтелл тоже усмехнулась. Не наигранно – со знанием дела.
– Не говори, что я не предупреждала тебя, Мальстен Ормонт. Твоя расплата должна была показаться тебе благодатью богов: ты едва не ускользнул в объятья Жнеца Душ после моего видения, – тоном наставника произнесла она.
Мальстен предпочел не спорить и никак не комментировать ее высказывание.
– Эффект обратим? – спросил он, стараясь говорить как можно суше.
И снова послышалась усмешка знатока.
Не отвечая, Тисса приблизилась, поднеся дурно пахнущий отвар к настилу. Аэлин отстранилась, чтобы не мешать ей.
Мальстен заставил себя не морщиться от запаха. Если тринтелл может помочь ему восстановить зрение,