Но Лексеича здесь не было.
– Уходите отсюда, – отчеканила я. – Немедленно.
Чернушник неприятно усмехнулся. Смерил меня оценивающим взглядом, словно прикидывая, хватит ли мне сил его прогнать.
– Вам предлагаю сделать то же самое.
– Это не ваша могила, – твердо сказала я.
– Полагаю, что и не ваша.
– Я сейчас охранника позову, – добавила я, прекрасно зная, что Степаныч меня отсюда не услышит.
– Воля ваша. – Мужчина склонил голову, и я увидела, что седина тронула не только его бороду, но и длинные волосы. – Зовите. Только ничего не доставайте.
– Это вандализм! – воскликнула я, но быстро прикусила язык: слишком банально прозвучало.
Мужчина сунул руки в карманы плаща и посмотрел на меня взглядом мудрого учителя.
– Это работа, – снисходительно сообщил он. Заходящее солнце светило ему в спину, очерчивая длинный силуэт и делая похожим на гостя из Преисподней. – Ваша работа – ухаживать за могилами. Моя – людей до этих могил доводить. К тому же если вы дотронетесь до прикопанной фотографии, порча перейдет на вас. Оно вам надо?
Ах, он фотографию прикопал! Ну, с этим я разберусь.
Опустившись на колени, я погрузила руки в землю.
– Девушка! – предупреждающе прогудел чернушник.
Нащупала! И потянула за что-то скользкое. Рукава куртки измазались в земле, под ногти забилась грязь, но меня это не заботило. Я взглянула на изображение – молодой парень, светловолосый и голубоглазый. Как Тёма.
– Ну и чего вы добились? – Мужчина сложил руки на груди, являя собой образец оскорбленной невинности. – Охота ходить с покойником на хвосте?
Я неспешно поднялась с колен, выпрямилась и внимательнее взглянула на него поверх оградки. Нос у чернушника был крючковатый, подбородок – выпирающий. Чем-то он напоминал Эдгара. А Эдгар был той еще сволочью.
– Похожу с огромным удовольствием, – ответила я.
Чернушник криво усмехнулся, и стало видно, что левая половина лица у него не двигается.
– Не боитесь?
Я тихонько вздохнула. Знал бы он, что меня связывает с покойником, который тут лежит, наверняка был бы уже у ворот.
Словно услышав мои мысли, чернушник провел раскрытой ладонью по воздуху.
– Воля ваша, – задумчиво проговорил он. И, повернувшись на пятках, пошел прочь.
Я с облегчением выдохнула. Пока мы препирались, на кладбище стемнело окончательно. Заказ с могилой в пятом секторе однозначно нужно было перенести на завтра.
На следующий день я проснулась с ужасной головной болью. Ощущение было такое, словно череп мне одновременно пилят тупой пилой и сверлят бормашиной. Я еле разлепила глаза и скатилась с кровати. На часах было полдевятого.
С третьей попытки я вспомнила, какой сегодня день. Суббота. Выходной для нормальных людей и рабочий – для тех, кто живет по ненормированному