Я уже давно никому не доверяла. Не потому, что не хотела, а потому что доверять было, в общем, некому. Я одинока, как перст.
Есть такие люди, которые долго, с детства или с юности, живут в чужих странах. Они уже не свои для родной почвы, и ещё не свои для чужих, иноземных земель, опаливших их своим солнцем, напоивших инородным воздухом и пылью, накормивших заморским птичьим молоком и редкими травами… Они сами по себе, двукровны, двуязычны.
Такие люди одиноки, редко любимы, но для счастья им и не нужно много любви. Достаточно любви одного человека – такого же, как они, из того же теста, из той же среды. Такого же двуязычного и двукровного, с природным костяком, как у них, такого же, подобного белой вороне.
Вот такого персонажа я ждала. Это был бы даже не сказочный принц, а существо ещё более редкое в природе.
– Ты должен знать обо мне кое-что… Я не совсем та, за кого себя выдаю. Когда-то я была очень скромной, доброй девушкой, а теперь я не очень… хороший человек. Я могу быть жестокой и мстительной, хотя не лишена чувства справедливости.
– Да и я не подарок! – усмехнулся Вано, сверкнув очами. – Будь ты хоть кикиморой болотной или лягушкой, всё равно лучше тебя нет! – И я вдруг увидела глаза того, ради которого приехала в этот город.
«Из-за тебя?»
«Лягушкой!»
– Я догадываюсь.
«Человек, торгующий наркотой, и правда не подарок».
– Останови машину, Иван, хочу показать тебе кое-что.
Вано кивнул и остановил машину на обочине. Он напряжённо смотрел на меня:
– Я готов. Смелее, Василиса.
Я протянула руку в опущенное стекло и посмотрела на деревья. В высоком каштане у дороги чирикала стайка воробьёв. На самой верхушке, взмахивая чёрными крыльями, сидел ворон, крутя головой по сторонам.
«Лудь!» – мысленно произнесла я.
Ворон, шумя крыльями, слетел с дерева и уселся на моей ладони.
– Принеси мне цветок! – приказала я вслух.
Ворон снялся с места и, сорвав клювом жёлтый одуванчик, вернулся ко мне.
– Осторожно! Ладонь поранишь! – вскрикнул Вано и, взмахнув рукой, согнал птицу.
Казалось, он совсем не был удивлён.
«Всё ясно. Наверное, подумал, что я циркачка, а ворона ручная».
Я озадаченно на него посмотрела:
– Тебя ничего не удивило?
– Нет, – ответил он, сверкнув глазами, и стал рассматривать мою ладонь, – без перчаток нельзя птиц приманивать.
Он смотрел на меня прямо, плотно сжав губы, будто знал обо мне всё, даже то, что я сама о себе не знаю.
– Ну хорошо… слушай, Иван, – решилась я, – ты первый и последний мой слушатель. Слушать меня небезопасно для жизни… Поэтому помни, если расскажешь кому, моя тайна уничтожит тебя.
Я поёжилась на сквозняке и подняла стекло. Небо расчистилось, посветлело после дождя и уже было готово укрыться вечерней зеленью и принять в себя первые блёклые звёзды. Я долго молчала, собираясь с мыслями.
– Как же трудно начать…