Русь издревле становилась объектом опустошающих вторжений. Бывали времена, когда значительные территории исторической России оказывались под властью чужеземных захватчиков.
Восстановление исторической справедливости, воссоединение в границах единой страны оставалось и по сей день остается нашей подлинной национальной идеей. Этой идеей были проникнуты и миллионы простых людей, и те, кто вершил политику государства. Это объединяло и продолжает объединять всех.
И, конечно, одного ума, прозорливости и воли правителей для формирования на протяжении многих веков русского государства как евразийской общности народов было недостаточно. Немалая заслуга в этом принадлежит нашим предкам – выдающимся государственным деятелям, офицерам, дипломатам, деятелям культуры, а также миллионам, сотням миллионов простых тружеников. Их стойкость, мужество, предприимчивость, личная инициатива и есть исторический фундамент, уникальный генетический код российского народа. Их самоотверженным трудом, силой духа и твердостью характера строились дороги и города, двигался научно-технический прогресс, развивалась культура, защищались от иноземных вторжений границы.
Многократно предпринимались попытки остановить рост русского государства, подчинить и разрушить его. Но наш народ во все времена умел собраться и дать отпор захватчикам. В народной памяти навсегда останутся Ледовое побоище и Куликовская битва, Полтава, Бородино и Сталинград – символы несокрушимого мужества наших воинов при защите своего Отечества.
Народная память хранит имена тех, кто своими ратными подвигами, трудами и походами расширял и защищал просторы родной земли. О них и рассказывает это многотомное издание.
В. Мединский, Б. Грызлов
«Столетие безумно и мудро»
Русский XVIII век можно разделить на три четко различающиеся части: эпоху Петровских преобразований (1682–1725), эпоху дворцовых переворотов (1725–1762) и эпоху Екатерины II (1762–1796).
Замечательный отечественный историк Николай Иванович Павленко (1916–2016) справедливо считал, что значения Великих в российской истории достойны два царствования – Петра I и Екатерины II, неслучайно оба монарха вошли в историю с прозваниями Великих.
Сама Екатерина позиционировала себя как продолжательница дела Петра. Неслучайно на памятнике первому русскому императору (знаменитый Медный всадник Э. М. Фальконе) она приказала поместить много говорящую надпись: «Петру Первому – Екатерина Вторая».
Внутренние реформы Екатерины II продолжили совершенствование аппарата государственного управления России, были очень своевременны и, в отличие от преобразований Петра, изначально хорошо продумывались, велись не спонтанно и урывками, а по плану. Русское самодержавие достигло своего апогея, получив при этом оценку просвещенного абсолютизма и законной монархии Екатерины II.
Открытие монумента Петру Великому.
Гравюра А. К. Мельникова с рисунка А. П. Давыдова. 1782.
Государственный Эрмитаж
По происхождению Екатерина была дочь знатного немецкого аристократа, Христиана Августа Ангальт-Цербст-Бернбургского, но не правящего монарха, а прусского генерала. Она родилась 21 апреля (2 мая) 1729 года. До приезда в Россию и принятия православия принцесса носила имя София Августа Фредерика. Ее матушка Иоганна-Елизавета была сестрой Карла-Августа Голштейн-Готторпского, приехавшего в свое время в Россию с намерением стать мужем цесаревны Елизаветы Петровны. И, если бы не роковая для него черная оспа, убившая принца, Елизавета вполне могла бы быть счастлива в законном браке с понравившимся ей женихом. Возможно, воспоминание о нем сыграло не последнюю роль в выборе императрицей Елизаветой Петровной пары для своего племянника и наследника голштинского герцога Карла Петра Ульриха, в православии великого князя Петра Федоровича. Своему, как оказалось, недалекому и несчастливому мужу бывшая Ангальт-Цербстская принцесса приходилась троюродной сестрой.
В отличие от Петра Федоровича, сына старшей дочери Петра I Анны, так и не полюбившего России, его супруга, принявшая в православии имя Екатерины Алексеевны, еще до приезда в Россию поняла, что судьба предоставила ей счастливый билет. Будучи чистокровной немкой по рождению, Екатерина быстро освоилась в России, завела русских друзей и стала большей русской по убеждениям и эмоциональному приятию России, чем многие чистокровные россияне.
Екатерину отличало блестящее европейское образование. Она с юности состояла в переписке с величайшими умами европейского Просвещения, и то, что они считали ее «философом в 15 лет», говорит о многом. Будущей императрице также были даны талант политической интуиции, воля и энергия, а главное, страсть к власти, сочетаемая с важным для любого политика умением действовать рационально, понимая, что политика – это искусство возможного.
Из последнего вытекало то, за что некоторые историки ошибочно пытались назвать Екатерину лицемерной государыней. Речь идет прежде всего о ее заявленном много раз отвращении к крепостному праву, процветающему в России.