– Стоять!
– Тпру, – натянул Шварц вожжи.
– А, цэ ты нимыць, – материализовалась одна из теней, подойдя ближе. – Доставляешь провиант?
– Как приказано, – кивнул картузом староста.
– А горилки привиз?
– Само собой.
– Оцэ гарно, бо хлопци заждалысь, – и исчез.
Двинулись дальше, на опушке замигали огни хутора, въехали в короткую улицу. Посередине ярко горел костер, вокруг сидели и стояли люди с винтовками.
– Разговление[41] прывэзлы, хлопци! – радостно загоготал кто-то.
Обоз окружили. Хлопнула дверь ближайшей хаты, появился человек в сопровождении второго.
– Ша, бисовы диты! – рявкнул он густым голосом. Хлопцы расступились. Человек подошёл к телегам.
«Вот ты какой, Лютый», – подумал Павел, а староста слез с седелки и поклонился.
– Всё привёз, пан атаман, как велели.
Атаман выглядел впечатляюще: рослый, черноусый, в офицерском френче, широких шароварах, через плечо маузер, сбоку шашка.
– А цэ хто такый? Раниш у тэбэ був инший? – подозрительно уставился на Судоплатова.
– Тот захворал, а это мой племянник. Надежный парень, – заверил Лютого Шварц.
– Ну-ну, – поиграл Лютый темляком шашки. – Нэхай хлопци разгружають, а ты зи мною до хаты.
Староста достал из сена четверть горилки и оклунок[42] с закуской. Втроем ушли в дом. Бандиты стали таскать мешки и кадки в недалекий сарай, а Павел, отойдя к колодцу, присел на лежавшую там колоду, стал незаметно осматриваться. За мазанкой напротив виднелся загон, там стояли десятка четыре лошадей, под вербами угадывалась пулемётная тачанка.
– Шо, цикаво? – выйдя из тени, грузно уселся рядом чубатый гайдамак[43].
– Да, серьезный у вас отряд, – восхищенно сказал Павел.
– Був побильше, – вздохнул тот. – Тэпэр полусотня.
– Гляжу, и тачанка есть?
– Дви, – поднял собеседник два пальца. – Слухай, хлопэць, купы у мэнэ годыннык, нэдорого виддам, – достал из шаровар карманные часы.
– Рад бы, да грошей нема, – пожал тот плечами.
– Ну бувай, – снова вздохнул чубатый и заорал на грузчиков: – Скориш тягайтэ!
Спустя ещё час пустые телеги катили обратно.
– О чем говорили? – спросил Павел старосту.
– Интересовался, много ли войск в городе, и ещё наказал привезти кузнеца. У них половина лошадей расковались.
– Ясно.
Через сутки из Мелитополя в ночь ушел десяток чекистов и конный отряд ЧОНа[44]. Возглавил операцию Решетняк, в прошлом лихой рубака, Павел был за проводника.
Секрет у хутора незаметно сняли, а затем молча пошли в атаку. Бой был жестокий и короткий. Практически всю банду вырубили, захватив десяток пленных вместе с атаманом. Три