-Прошу вас, приступайте, ауспиций Маноре! – голос Германа нетерпеливо звенел.
Беглец положил птицу на стол и ударом скальпеля попытался отрубить ей голову. Хлынула кровь, но позвонки оказались перебитыми не до конца. Маноре ударил ещё, и ещё, и ещё, пока птичья голова размером с человеческий кулак не отвалилась. Затем тело было вскрыто. Беглец удивлялся памяти рук: они знали, что нужно делать, а вот разум – нет. Когда внутренности предстали взору, ничего кроме рвотных позывов они не пробудили. Маноре стоял ни говоря не слова. Герман вопросительно смотрел на него.
Неожиданно кончики пальцев ауспиция принялись нагреваться, затем горячими стали ладони, плечи, в горле пересохло, а глаза застлало ярким белёсым свечением.
-Беглец, беглец! Далеко ли ты успел убежать, беглец? – сухой голос пустынного солнца звучал позади Маноре. Герман, ничего не слышал, продолжая стоять с недоумённым видом. Стук величественных шагов, и через миг в помещение вошёл человек золотого сияния с головой птицы.
-Далеко ли ты успел убежать, беглец? – повторил он своим мощным голосом.
-Мне так не кажется, – пробормотал Маноре.
– Верно, совершенно точно. Каждый узник желает стать свободным. Желает выбраться на волю даже ценой обмана. Ты обманул многих, обрёл свободу, но превратился в беглеца. Ты стал проклятым. Вот что кажется мне.
-За мной погоня, меня ищут, это я знаю. Но что значит «проклят»?
-Тебя очень скоро найдут. Ты хорошо прячешься, искусно скрываешься, даже мне трудно было к тебе подобраться.
-Кто ты, как тебя зовут? Зачем ты меня искал? Могу ли я это узнать?
-Ты должен бежать, если назвался беглецом.
-Я и так бегу. И всё было не так уж плохо и странно, пока не явились Герман и ты.
-Могу представить. Но ты оказал мне однажды услугу, пусть и невольно. Потому сейчас я считаю своим долгом помочь тебе.
-Кто ты такой? – Маноре смотрел в птичьи изумрудные глаза, было очень жарко.
-Меня зовут Оахаке. Я – твоё испытание, вернее, должен был стать жертвой твоего испытания во время обряда инициации.
-Я отказался проходить этот обряд.
-Конечно, мне ли не знать. Ты не стал потворствовать старейшинам и следовать духу традиции, ты не отправился на бой с демоном.
-Я думал, это всё выдумки, я не верил в демонов. Я бежал и просто хотел попасть в цивилизованный мир, в Циклизацию.
-И ты попал в неё. Но демон, которого ты должен был повергнуть, и, поверь, тебе бы это удалось – это я. Но благодаря твоему нигилистическому настрою я выжил.
-А теперь решил вознаградить меня за это?
-Так я и решил, ты прав. Я не всесилен, но кое-что могу. До меня дошли слухи о том, кто за тобой охотится. Мне они тоже