– Когда Иван вошёл в трактир, Пафнутий Петрович сидел напротив лавки, на которой лежал Тихон, и они тихонько о чём-то беседовали. До Ивана донеслось, как на громкий быстрый вопрос Пафнутия Тихон ответил тихим голосом, запинаясь и не очень внятно. Иван подошёл к ним и поклонился в знак приветствия. Услышав за спиной шаги, он моментально повернулся и только что не прикрикнул на шедшего позади Митяя:
– Ты что ко мне прилип? Я же тебе сказал: иди домой, думай и утром приходи, скажешь, о чём надумал.
Митяй аж росточком меньше стал. Он съёжился весь от окрика Ивана и начал потихоньку поворачиваться в надежде, что гнев барский стихнет и ему дозволено будет остаться.
– Ну что ты его гонишь, Ванюша? – еле слышно проговорил, а скорее, прошептал Тихон. – Парень уже всё решил, это по его лицу отчётливо видно, дома ему делать нечего, пусть здесь, рядом с нами посидит, мы эти же проблемы с Пафнутием Петровичем обсуждаем. Глядишь, и он что интересное предложить сможет. Мы ведь в ярманочных делах не очень сведущи, а Митяй здесь уж сколько времени крутится, всё, наверное, уже знает. Да и ты своими задумками с нами поделишься, мы их обсудим ладком и к правильному берегу все вместе приплывём.
И его лицо всё скривилось, но все вокруг поняли: это Тихон улыбнулся.
– Ну, если вы все на этом настаиваете, – задумчиво проговорил Иван, – то ладно, будь по-вашему. Иди сюда, Митяй. Знакомься: дядя Тихон, дядя Пафнутий, ну а меня Иваном зовут, ещё раз, последний, повторю и сразу же предупрежу: дальше только розгами тебя отучать от твоих холопских манер буду, – и улыбкой своей показал, что всё, что он наговорил, было шуткой.
Иван сел в ногах у Тихона, Митяй прислонился к ближайшей стене, и как его Пафнутий ни уговаривал присесть рядом – лавка то длинная, ещё и место останется, – но Митяй объяснил, что ему так привычней. На том и остановились.
Голова Тихона была слегка приподнята: скорее всего, под простыню, которой был накрыт матрас, лежащий на лавке, подсунули подушку – так многие делали, чтобы подушка не упала на пол. Тихон своим единственным открытым глазом смотрел на Ивана, но не как раньше, когда его взгляд гулял из стороны в сторону, а прямо в упор, не отводя взора от лица своего компаньона. Это было не только непривычно, но и очень неприятно, хотя Иван понимал, что он это не специально делает, просто болезнь его принуждает. Пришлось с этим смириться.
– Ну, Ваня, поделись с нами, до чего ты успел додуматься за эти пару дней, – наконец негромко попросил Тихон.
По его внешнему виду было понятно, что он опять успел сильно устать, но изо всех сил крепился, чтобы ничем эту усталость не проявлять. Только это не очень хорошо ему удавалось. Но все, не сговариваясь, решили не обращать на это внимания, а начать заниматься делом. Особенно хотел во всём разобраться Пафнутий Петрович, хотя и осознавал, что в этом предприятии он может лишь что-то подсказать, опираясь на свой жизненный опыт и немалые знания, накопленные им за уже достаточно долгую жизнь.