– В общем, если у тебя возникнут проблемы, ты знаешь, где меня найти. Я помогла появиться на свет не одному ребенку, включая двух моих племянников.
– Знаю. Спасибо, миссис Уилки!
Мьюринн знала, что Лидия Уилки когда-то работала медсестрой, но постепенно переключилась на акушерство и натуропатию. Она уже давно проявляла немалый интерес к травам и естественным целительским практикам индейских племен. Когда Мьюринн и Джет были детьми, они заглядывали в окно ее домика у воды, притворяясь, будто шпионят за Доброй Ведьмой, потому что она вечно варила на своей почерневшей дровяной печи какой-нибудь травяной отвар.
– Зови меня просто Лидией, – сказала она.
Мьюринн улыбнулась:
– Я не могу. Для меня вы всегда были миссис Уилки.
Лицо миссис Уилки расплылось в довольной улыбке. Она крепко взяла руку Мьюринн в свою, морщинистую и скрюченную.
– Как хорошо, что ты снова дома, Непоседа! Гас был бы счастлив! Особенно тому, что в доме снова будет малыш.
Мьюринн кивнула. Когда она услышала свое старое прозвище, на ее глаза навернулись слезы. Будь они прокляты, эти гормоны беременности и это странствие по закоулкам памяти!
– Я знаю, – тихо ответила она.
Просто мне следовало вернуться домой раньше.
Миссис Уилки повернулась и взбежала по ступенькам к входной двери. Ее цыганская юбка взвихрилась вокруг ног всеми цветами радуги. Дверь она открыла своим ключом.
– Вы знаете приличных механиков в городе? – крикнула ей вслед Мьюринн.
Ей почему-то стало немного не по себе от того, что эта женщина будет приходить в ее дом и уходить из него, когда ей заблагорассудится.
– Джет живет по соседству, Мьюринн. Он мог бы починить твою машину. Я на минутку зайду внутрь, поставлю на стол цветы и позвоню ему. – И с этими словами она исчезла в доме.
– Миссис Уилки! Подождите! – окликнула ее Мьюринн.
Старуха снова выглянула из-за двери:
– Что такое, милая?
– Я… Я лучше вызову механика из города.
– Какие пустяки! Тебя тут слишком долго не было, Непоседа! – Она улыбнулась. – Мы здесь все заботимся друг о друге. – С этими словами она скрылась в доме.
Мьюринн опустилась на нижнюю ступеньку крыльца. Слезы грозили вновь политься в три ручья. Пытаясь сдержать их, она уткнулась лицом в ладони.
Беременность сделала ее чертовски эмоциональной, и теперь глаза вечно на мокром месте из-за возвращения домой. А тут еще – совсем рядом – Джет…
Ее чувства к нему по-прежнему были сильны – чувства к мужчине, которого у нее никогда больше не будет.
Он – мужчина, которого она никогда не переставала любить.
Джет застал ее сидящей на крыльце и плачущей.
Сердце больно защемило, горло сжалось: прежняя Мьюринн не плакала никогда.
Джет выключил зажигание и вылез из пикапа. И как только подошел ближе, почувствовал, как пересохло