После укомплектации учебного отряда, «утряски» по взводам, с учётом воинской специальности, ВУС, Иван попал во взвод пулемётчиков. И не просто пулеметчиков, а был назначен в пулемётном расчёте «номером один», т.е. главный, стрелок. И была небольшая привилегия. В расчёте пулемёта «максим» первый номер вёл стрельбу и при передвижении, на марше обязан был нести на плечах ствол пулемёта, который весил 20 кг, а второй номер должен был нести пулемётный станок весом 40 кг. И ещё для охлаждения ствола полагался бочонок с 5-тью литрами вода. Скорее всего такой выбор продиктован тем, что у бойца «номер один» отсутствовал указательный, т.е. стрелковый палец. «Не было бы счастья, да несчастье помогло» – здесь поговорка в самый раз подходит.
Стрелял рядовой Прасол отменно. После учебных стрельб, редко когда кто-то перекрывал его результат меткости. Да и в других дисциплинах Иван преуспевал, особенно в политической подготовке. Начитаннее, чем он, во всём взводе уж точно не было, да и в роте тоже.
Окончилась война и после победы над Японией вышел Указ об демобилизации военнослужащих, в установленной очерёдности, в зависимости от годов рождения и призыва. А таких военнослужащих, как Иван, с ограничениями в службе или списывали, или переводили на более лёгкие специальности.
Иван Прасол был списан по ВУС, как «стрелок» и переведён для дальнейшей службы в военную пожарную часть, которая размещалась на Военведе г. Ростова-на-Дону. Можно сказать, что через год службы солдат возвратился домой, хоть и не совсем, но дослуживать пришлось в 65 км от дома. Здесь служба была полегче и основное занятия, по словам самого служивого было «бараки охранять», т.е. исполнение воинской обязанности в соответствии с Уставом гарнизонной и караульной службы. Кроме того, тренировки и отработка профессиональных навыков, а применять их на практике, т.е. тушить пожары, приходилось, но, к счастью, очень редко.
Среди сослуживцев, Иван не отличался ни физической силой или какими-то особыми дарованиями, как игра на баяне, гитаре или же высокие художественные способности в живописи и прочем. Но обладал хорошим чувством юмора, мог поддержать разговор на любую поднятую тему, хорошо пел и при передвижениях подразделения строевой колонной, часто был запевалым.
Многие сослуживцы считали, что Иван, как минимум, выходец из интеллектуальной семьи, там, где кроме школьной программы, родители дают большие объёмы дополнительного образования, интереса к познаниям и всестороннему саморазвития, как личности. И потом, когда узнавали, что родители – обыкновенные крестьяне и деды, и прадеды, кроме того, чтобы гнуть спины, сначала на панских полях, а затем и собственных наделах. А когда узнавали, что дед с отцом, при «раскулачивании», без малого не попал под выселение и всё лишь потому, что все члены большой семьи