– Вот ты, Вова, кем стать хочешь? Какой у тебя в жизни ориентир? На какой маяк равняться будешь?
– Ну, – пытался что-то придумать Вовка, хотя надо было заранее подготовится к ответу, – я как все: окончу школу – и в институт.
– Вот это правильно! Ну а ты, Паша, я думаю, по нашей линии пойдёшь?
– Конечно, – честно отвечал Паша, – я уже и в яхт-клуб записался.
– Главное, ребята, иметь в жизни стержень.
Дядя Вася встал, расправил богатырские плечи, поправил закатанные рукава рубахи, с трудом продвигая их по выпуклым, сильным мышцам, и, опустив мощный квадратный подбородок, поставив ногу на скамейку и нависая над ними, спросил:
– Вот есть одна очень хорошая и правильная книга писателя Кочетова, «Чего же ты хочешь?» называется. Обязательно почитайте! Там многое вам подхватить можно и нужно.
Но не суждено было Павлу стать моряком – может быть, потому что когда умер отец, деньги нужны были, а может быть, потому, что механический завод был рядом и многие друзья на нём трудились.
А гонялся Павлик на яхтах, и на катере с Василием Николаевичем, его женой Лидией Павловной и их сыновьями Игорем и Вовкой ходил. И несколько раз за лето они плавали с отцом вверх по реке по протокам и затонам на своё любимое место – высокий правый берег с изумрудным ковром мха, грибов за осыпавшимися краями траншей времён войны и сосновым бором.
– Пойдём, полазим по окопам, – предлагал Вовка, – может, и найдём чего, пока родители огурчики и помидорчики режут!
– Пойдём, – соглашался Пашка, – Игоря надо позвать с нами идти.
– Пусть с ними остаётся, маменькин сынок!
А вечером, когда уже так надышались чистым воздухом, что кружится голова и лёгкий парок над водой приглушает звуки мотора, возвращались домой.
Пугливо разбегаясь перед носом катера, разрезающего успокоившуюся на ночь гладь реки, опускающийся туман с трудом позволяет различить то, что произойдёт в будущем, но то, что уже произошло, запомнится надолго, как просмотренный интересный и в чём-то трагический фильм, напоминающий твою собственную жизнь. И уже в темноте заходили в дом, мама укладывала их с Игорем и Вовкой спать в одной постели.
– А ну-ка, ноги мыть быстро пошли, – поднимала их мама, наливая в тазик тёплой воды, тётя Лида мыла сонному Игорю ноги, а Паша и Вовка стояли и ждали своей очереди.
И когда пришло время, разрывающее туман на реке, открывающее пустоту, обнажая отчаяние беспомощности череды событий, отсутствие любимой работы на заводе, веры в своё будущее и страны, ложных иллюзий новой жизни в хаосе до конца неосознанных явлений, мама Павла, глядя на портрет отца на стене, с горьким вздохом сказала:
– Хорошо, что хоть отец не увидел всего этого.
А через короткое время уже мама не смогла увидеть, как Паша, сидя у окна, глядел на опустевшую улицу, по которой на завод утром на смену и вечером с весёлыми разговорами проходили жители района.
Дядю