Поэтому ныряние в озере было средством вызвать какое-то напряжение в душе, легкое брожение, возвратиться к мыслям о глубине и Непрерывности. Мелкая, почти домашняя глубина озера не пугала, но напоминала о глубине океана – это была внутренняя непрерывность глубины как функции закрытости от человеческого взгляда.
Пожив один на озере, я понял, что так долго продолжаться не может. Мне казалось, что я изменил свою жизнь, но оказалось, что все не так просто. Я думал, что если начну рушить свою старую жизнь, то изменения посыплются на меня, как из рога изобилия, и все образуется само собой, но этого не произошло. От меня отвернулось множество людей, вокруг образовался вакуум, который ничем не заполнялся.
Было чувство, что я спрыгнул с поезда, который шел не туда, куда надо, но оказался на каком-то маленьком полустанке, и где другой поезд, который идет куда надо, неясно. И куда вообще мне надо? Чего я хочу? Все вопросы зависли где-то над моим озером, и я не видел на них ответов. У меня есть мысль написать книгу, но какую, какой взять сюжет, кто герой этой книги? Книга о Непрерывности – это как книга о жизни: общо и абстрактно, но где завязка сюжета, где интрига? И где я?
Ощущение вакуума усиливалось с каждым днем, оно нарастало, как гигантский надувной шар. Это ощущение было абсолютной противоположностью Непрерывности, оно несло в себе оторванность и депрессивность. Я понял, что нужно срываться с места, оставлять озеро и отправляться куда-то, неважно куда и зачем. Движение спасет, нужно вернуться в жизнь из вакуума, нужно ощутить движение жизни, нужны события. Я вдруг понял одну простую вещь: мы добровольно изолированы от жизни, мы, современные люди, живем в другой реальности. Комфорт заменяет саму реальность.
Все началось очень давно, когда мы поняли, что ходить в обуви намного удобнее, чем босиком. Кто с этим поспорит? Это прогресс. Но это одно из первых отгораживаний от мира, один из первых барьеров: вместо либо теплой и приветливой, либо холодной, каменистой, раздирающей ноги земли мы чувствуем комфорт подошв. На каком-то этапе жизни появились кибитки, в которых человек мог найти защиту от дождя и холода, а совсем недавно – машины с кондиционерами, когда человек просто погружается в свой комфортный микромир.
Этот комфорт обеспечивается корпусом машины, стенами дома, где поддерживается заданный микроклимат, где не надо ничего перетерпливать, переносить, где может быть заданная освещенность, любимая музыка, где все подчинено только одному – не возбуждать отрицательных эмоций. Человек оказывается словно обернутый в прозрачную полиэтиленовую пленку наподобие той, в которую заворачивают колбасу и сыр, чтобы они не обветрились. Интернет позволяет увидеть места, расположенные за тысячи километров, говорить с людьми, находящимися на других континентах, – не нужно никуда ехать, все