Только вот…
Недоверчиво смотрю на удаляющуюся спину Дилана. Затем, перевожу взгляд на пиджак в руках.
Не может быть…
Нерешительно переминаясь с ноги на ногу, чувствую, как в один момент, неприязнь к Дилану берет верх. Просто разворачиваюсь, с твердым намерением войти обратно в дом.
Мне ни капельки не холодно. Пошел он к черту.
Но, почему-то застываю на месте. Сжимаю руки в кулаки, и с губ вырывается смачное ругательство.
Не могу дать своим действиям отчет. Не могу объяснить, почему бережно накидываю его пиджак, как плед. Почему укутываюсь в него, и невольно вдыхаю: свежие ноты морской воды, леденящей мяты и сочной зелени. Почему ощущение легкости и чистоты, как после освежающего бриза, немного кружит голову, а… сердце, к собственному неудовольствию, в волнении, пропускает удар
– Идиот… – тихим, чужим голосом, произношу я. – Зачем?
Слышу далекий морской прибой, и охотно подставляю лицо ветру. На мой вопрос, могут ответить лишь перемигивающиеся звезды на ночном небе. Но они сохранят тайну о сегодняшней ночи, и ни с кем, никогда, не поделятся.
Глава 3
Разверзлась под ногами земля,
Обманута Персефона, и отныне,
вовек – лишена тепла
Аделаида
10 лет назад
Холлсэндс этой осенью был во всей своей красе.
Пасмурная погода, теплый ветер и золотистые листья стелились тропами по краям дорог. Мы жили в уютном, обустроенном мамой двухэтажном особняке в двадцати минутах езды от пролива Ла-Манш. В Холлэнд он был одним из самых завидных, где открывался вид на океан, сопровождаемый насыщенными, яркими, заполняющими всё небо закатами и рассветами.
Когда поднимаешься на самый верхний этаж, на балкон, рядом с папиным кабинетом и нашей библиотекой, особенно ярко красив закат. Рассветы я не застаю, так как сплю до обеда.
Я сидела в саду с руками по локоть в грязи, пока мама готовила ужин. Занималась грядками клубники, рвала ненужные сорняки, поливала и применяла подкормки для грядок. Самым сложным занималась мама, но в будущем я очень хотела иметь свой дом и сад, за которым могла бы ухаживать сама, и чтобы он был немного побольше этого. Вокруг сада был белый деревянный забор.
Мама любила сажать клубнику осенью, в сезон обильных дождей, и учила меня по моей навязчивой инициативе. Я ей помогала с таким пустяковым делом, как, например, сейчас. Вооружившись перчатками, небольшой миской и обмотав вокруг коленок плотные тряпки, я принялась за дело.
Папа был на работе, и я заметила, что в последнее время он часто там пропадал. Приходил поздно ночью и уходил рано утром. Это объясняло, почему мама улыбалась, но так редко и неискренне. Я слишком хорошо её знала: когда она действительно рада, весь дом наполняется её громким и звонким смехом, она много болтает, готовит много сладостей и никогда не даёт вставить в диалог хоть