Чёрт. Чёрт. Чёрт.
Умыться и правда проблема. Вдвойне – потому что косметика на мне стойкая, яркая и размазанная.
Сама едва не пугаюсь, опознав себя в зеркале – удивительно, как Воскресенский смотрел на всё это и не вздрагивал.
Поперёк ванной лежит деревянная доска родом из моих воспоминаний. Подвисаю, но быстро смаргиваю ностальгию и поворачиваюсь к раковине. Вот это… красота.
Вздыхаю.
Нет, думать о бабушке я не буду. Тем более, она мне и не бабушка.
Но как не думать, если уже сутки я не занималась ничем, кроме этого. Думала и лежала, лежала и думала.
Тряхнув головой, проверяю чувствительность руки. Удачно проверяю, от стрельнувшей резкой боли на глазах слёзы. Выдыхаю, со злым смешком стираю капли на щеках.
Чёртов Бес со своей компашкой! Да, расстались мы не очень хорошо. Да, я подтащила из общака приличную сумму. Но не настолько, чтобы все эти годы меня искать и, тем более, стрелять до того, как задать вопросы.
Хотя это могла быть инициатива Пашки, зря я тогда над ним издевалась и динамила. Но кто бы не динамил, если пикаперские замашки тот свистнул из «Бригады», а догадаться, что жизнь несколько отличается от бандитских сериалов, мозгов уже не хватило.
Открываю кран, бездумно сверлю взглядом струю, что с перебоями и шипением льётся в санфаянс.
Прибил бы, а Бесу сказал, что так и было. Попытка к бегству и всё такое. Раз слава о моём характере уже тогда облетела всю группировку.
И по всему выходило, что меткость Воскресенского спасла мне жизнь. Ему тоже, но мне особенно.
Усмехаюсь.
Мой счёт к младшенькому всё растёт и плевать, что он об этом даже не догадывается.
Вода, наконец, становится похожа на тёплую, притом, что кран с холодной я даже не трогала.
Окей, как теперь убрать волосы в хвост?
С трудом и тихим матом правой рукой кое-как держу волосы, пока левой пытаюсь хоть как-то забрать их наверх. Устаю, отступаю и сажусь на край ванны.
Уговорили. Пусть придёт герой и спасёт меня.
Но по закону подлости гений не торопится. Позвать? Да щас же! Пусть потом страдает от моей бледной физиономии. Тем более, на контрасте со снятыми румянами она и правда не фонтан.
– Долбанный случай! Гадская косметика! Да чтобы я ещё раз… лучше сдохнуть!
Потому что любая знает, насколько хреново оттирать ультрастойкую тушь. Моя взялась только с третьего раза. Порадовала, блин, пандой в отражении. Но если китайская панда добрая и милая, то русская – с налитыми кровью глазами и ненавидящая жизнь в целом.
– Р-р!
В десятый раз наливаю смывалку на ватный диск и кое-как возвращаю себя к нормальному виду. Кто бы мог подумать, что без одной руки настолько плохо!
Выдыхаю, выпрямляюсь. Встречаюсь взглядом с Воскресенским.
– Что? – хмуро.
Но тот не реагирует, тот залипает. И это оказывается чертовски приятно для либидо, что в момент очухивается под блуждающим взглядом. И оно же не даёт нарушить момент очередной колкостью. А мне жарко! И душно, и враз натирает… да везде!
Пока