Мир теней – настоящее зло. Помните об этом и будьте бдительны. Свяжитесь со мной, если будет возможность.
Не зная что с этим всем делать, я запихнул содержимое обратно в конверт. Видимо, я неправильно их сложил и оттого конверт стал раза в два пухлее, чем был изначально. Я отправил письмо вслед за другими письмами в ящик стола и перешел к оставшемуся. Информации было много, что мой мозг отказывался ее хоть как-то воспринимать и тем более записывать себе на подкорку. После того путешествия, этих писем и открытий в соседском доме, я откровенно злился на старика. Голова просто раскалывалась, но я не находил в себе сил сходить на кухню и развести себе порошок. Еще не открыв письмо, я понял от кого оно было. Но почему так получалось только с письмами Аси, я не знал, ведь конверты из-под ее писем каждый раз были разными.
Здравствуй, Александр.
Ты просил продолжить писать тебе письма, но мне, к сожалению, больше не о чем писать. Ручка готова записывать, а вот во мне не готово ни одно слово, что уж говорить о словосочетаниях и целых предложениях. После нашего последнего разговора все это чрезвычайно трудно.
Все по старому. Учусь, читаю книжки и больше не давлю тараканов. Недавно видела Николая за магазинным прилавком. Он покупал растворимый кофе, хлеб, сахар и на вид просроченные одеревеневшие булки, что были похожи на пластмассовые игрушки для детей. Я хотела с ним поздороваться, но он прошел мимо меня, будто не замечая. Его взгляд был совсем стеклянный, словно он запросто смог бы пройти через стену. Пожалуй, я жалею о том, что сделала. Все-таки, мужчины в его возрасте могут быть чрезвычайно ранимы, а он был такой изначально. Как давно ты с ним виделся и что с ним случилось? Когда он шел мимо меня, я ненароком опустила взгляд на его руки, несущие продукты из магазина, и заметила, что на них не было даже ни единого пятнышка краски. Раньше я всегда замечала на его кистях и руках вплоть до самого предплечья иногда просто точки от брызгов, а иногда даже целые кляксы. И теперешнее положение дел, понятно, разочаровало меня. Видимо, он больше не пишет. Понятно, что всем вещам в мире когда-то приходит конец. И удивительно, что конец приходит и тем вещам, от которых этого конца мы совсем никак не ждем.
Несмотря на то, что писал он не высококлассно и даже местами посредственно, в искусстве он был как рыба в воде, а все рыбы плавают по-разному. Он хорошо чувствовал оттенки и настроение. Из-за всего этого мне кажется, все, что сейчас с ним происходит, не совсем правильно. Мне кажется, что это могло произойти с кем угодно, но только не с ним. Бросив искусство, он отказался от себя. Когда человек отказывается от себя, он как никогда близок к пропасти. Только вера в себя и сообщничество с самим собой держит человека на плаву, ведь вокруг так много всего, что его губит. Так или иначе, мы к этой бездне все когда-то приблизимся. Но лучше не думать о том, что это когда-то случится,