– За что ты обрёк его на такую страшную судьбу? За что он мучился всю свою короткую жизнь и продолжает мучиться после смерти? Неужели тебе недостаточно? Неужели он не заслужил покоя и исцеления? Почему ты так жесток?
Слёзы градом катились по щекам.
– Знаешь, я познакомилась с твоим сыном – Кетцалькоатлем… Так вот, он – не такой, как ты. Он – благодетельный, справедливый, милосердный, а ты… Хотя, может, он просто – не твой сын?
Это было лишним, но я не останавливалась. В своё время перед Моисеем вспыхнул терновый куст, но я даже не предполагала такой возможности, что Тонакатекутли может снизойти до меня и ответить мне. И вдруг в какой-то момент в ответ на мои слова раздался раскат грома, хотя небо оставалось чистым! Я не обратила на него внимания, полагая, что так изменчивая природа мира Посмертия отвечает на моё состояние, ведь в моей душе бушевала буря. Я продолжала брести, куда глаза глядят. Узкая двухколейная дорога уходила вдаль, за горизонт, и терялась в буйных выжженных солнцем травах. В некоторых местах она совсем заросла и приходилось пробираться через колючие заросли бурьяна. Но вдруг я остановилась, как вкопанная, ибо дорогу мне внезапно преградило необычное существо. В первые мгновения я ещё не осознавала, кто находился передо мной, но позже осознание молнией пронзило мой разум, однако падать перед существом на колени я не собиралась, всё ещё находясь в гневе.
Создатель предстал передо мною в антропоморфном облике существа из воды, глаза которого светились как два ярких маленьких вулкана. Синие «воды», составлявшие «тело» Творца, сильно бурлили, передавая его состояние крайней обеспокоенности. Словно в ответ на мои мысли, прозвучал могучий голос в моей голове:
– Он искупил грехи своего народа! Грехи всех предыдущих поколений.
– Это – несправедливо! – тут же закричала я. – Пусть бы они и болели! А он… Он не обязан был за всех них отвечать! Это – просто верх жестокости!
– Я понимаю, именно так тебе и видится всё, что с ним произошло. Но пойми, он – богоизбранный человек, и он должен был исполнить свою миссию, – спокойно продолжал Тонакатекутли, не обращая внимания на мою истерику.
– За что? – из глаз снова брызнули слёзы. – За что? Он же – святой… Он святой человек, слышишь?
– Да, он – святой, Ананке, – подтвердил Создатель.
– И что же теперь? К чему теперь после смерти эти мучения, если он искупил грехи своего народа? Почему ты не даёшь ему исцеления? Помоги ему!
– А я что, по-твоему, делаю?
Я с негодованием взглянула в бесстрастное водяное лицо.
– Я и помогаю ему… Твоими руками. Ибо у меня нет никаких других рук,