Женщина кивнула, вытащила из ближайшего ящика тарелки и поставила перед нами.
– Что хотите? Курочка? Картошка? Устроит?
– А есть? – Курт вдавил ладонь в живот, который вновь урчал.
– Так я быстренько приготовлю.
Женщина радостно запустила руки в ближайший мешок и вытащила с дюжину клубней. Курт застонал – еду придется ждать. Кухарка, напевая себе под нос, проворно почистила картошку, на весу порезала клубни на большие куски и бросила в кастрюлю. Когда она отошла в дальний конец кухни, брат со стоном опустил голову и постучал лбом по столу. Я тоже изнывала от голода, но еще могла держать себя в руках.
Вернувшаяся Изольда со смехом бросила в кастрюлю несколько сырых куриных ножек. Что ж, хорошо, что не пришлось ждать, пока она убьет ради нас птицу и ощипает ее. Кухарка добавила в посуду несколько щепоток соли и специй и поставила кастрюлю перед нами.
– Эм, – брат с тоской глянул на сырое мясо и клубни. – Это есть?
– Ну что ты, дурашка, – кухарка снова зашлась в смехе.
Она запустила в кастрюлю руки и принялась мешать. Вскоре оттуда повалил пар и божественный запах жаренной курицы. Через минуту Изольда голыми руками достала дымящуюся еду и разложила ее по нашим тарелкам.
– И мне даже наплевать, что она не помыла руки, – прошептал Курт, когда женщина отошла за хлебом, и набросился на еду.
– Ну, Персик, а ты, что-нибудь хочешь? – Изольда вернулась и потрепала пацана по голове.
Тот в задумчивости глянул на огрызок последнего яблока.
– Булочку.
– Ну, булочку, так булочку.
Кухарка открыла одну из кастрюль – там поднималось тесто, – оторвала вязкий кусок и стала перекладывать из руки в руку. Скоро в ее ладонях была запекшаяся плюшка с хрустящей корочкой.
Я нахмурилась. Все-таки странное место. Директор выращивает яблоки, а кухарка – готовит голыми руками, и обе совершенно не стесняются делать это. Конечно, это приносило пользу. Но это было так неправильно, так противоестественно.
– Привет, – звонкий голосок прозвучал над самым ухом и отдался эхом в черепе, – Как тебя зовут?
Я обернулась, прочистила ухо пальцем и тряхнула головой – там все еще перекатывался вопрос. Позади стояли две одинаковые, смуглые девчушки с черными волосами и очень темными, почти черными глазами. Они синхронно засмеялись, и этот звук вновь стал биться между ушами. Голова закружилась, я выронила вилку и схватилась за край стола.
– Эй, кончайте! – прикрикнул Персик. Пацан бросил булку на стол и сидел, зажав уши.
Девочки пожали плечами, но смолкли, обошли стол с двух сторон и уселись напротив меня и Курта. Брат тоже растерянно мотал голову. Как только взгляд его обрел осознанность, он вернулся к тарелке.
– Как тебя зовут? – повторила вопрос одна из них. – Я Кали, а это Тали.
Обе девочки одинаково наклонили головы в ожидании ответа. Когда я назвала свое имя, они повернулись к Курту,