– Приехал мой дядя… ведь уже август… он заберет нас всех завтра в Москву… я уезжаю навсегда…
Антон вскинул на нее испуганный взгляд больших черных глаз. Люба не лгала – дядя, и правда, приехал, чтобы увезти в город и бабушку, и ее. Но днем был серьезный разговор.
– Я не поеду! – твердо сказала она дяде. – Я люблю его и хочу остаться. До института еще три недели. Мне нечего делать в Москве.
– Мы не оставим тебя тут одну! – был ответ.
– Мне девятнадцать лет, я уже большая девочка и имею право выбора!
– Тебя в мешок посадить что ли и насильно увезти?
– Сажайте – вырвусь! Я не по-е-ду! – В принципиальных вопросах добрая м довольно мягкая Люба проявляла поразительное упорство.
– Ты что в Москве не можешь найти себе, с кем любовь покрутить?
– Мне не надо в Москве. Мне не нужен другой. Я хочу быть с ним! Дядя посмотрел в ее решительные, колючие глаза и махнул рукой:
– Ладно, оставайся.
Люба улыбнулась и вздохнула – полдела было сделано, теперь оставалось проучить одного человека…
Он дружно носили в машину вещи, соседские дети крутились под ногами.
– Ой! – Неожиданно воскликнула Аля. – Колечко. Какое красивое!
– Покажи. – Остановилась Люба. И, не видевшая его прежде, девушка сразу узнала перстенек всей силой женского чутья. – Это то самое, которое мне Антон подарил, а я потеряла.
– А я хотела себе взять. – Вздохнула Алька.
– У тебя пальчики еще маленькие. – Нашлась девушка. – Вырастешь – тебе тоже любимый парень подарит.
Теперь на Любином тонком безымянном пальце красовался узкий серебряный перстенек, в центре которого, словно бутон, обрамленный лепестками, красовался небольшой фианит.
Наконец, все собрались, загрузили машину, сели: дядя, бабушка, Люба, Варька, которая вызвалась ее проводить до совхозной деревни, где ей теперь очень нравился один невысокий веселый парнишка и к которому она намеревалась зайти, и белый кот Катанька (названный еще папой в честь легендарного комиссара из итальянского сериала). Антон стоял у машины растерянный, с опущенными плечами, изредка поднимая от земли очень длинные густые ресницы. Люба подошла, чмокнула его, помахала рукой. Машина тронулась. Обернувшаяся Люба долго смотрела на одинокую фигуру, с тоскливым видом смотревшую вслед… Теперь она уехала «насовсем». За поворотом они с Варькой расхохотались. В совхозной деревне девчонки быстро выскочили из машины и радостно, почувствовав опьяняющий дух свободы, побежали к подругам, где и провели весь день. Обратно возвращались уже в сумерках, пешком – так, чтобы никто не заметил.