Тимур в задумчивости потер подбородок, слушая сестру.
– Меня вот что занимает, – сказал он, – почему я сначала ничего не видел? Ведь я вместе с тобой смотрел на этот холм. Ты видела вход в холм, а я нет. И почему после того, как я слез, я вдруг тоже его увидел…
– Что произошло между этими двумя моментами? – подхватила Кира, – когда ты не видел пещеру и, когда ты ее, наконец, разглядел? Мне кажется ключ к разгадке нужно искать именно здесь. Девочка нетерпеливо потерла руки, глаза азартно блеснули, – ты срезал трубки, Тим! Вот что!
Тимур от волнения взъерошил пятерней волосы и воскликнул, – точно! – но в следующий момент, несколько замявшись, добавил, – однако, до того, как я их срезал, ты уже заметила пещеру, а я все еще не видел ее…
– Да, верно, – на мгновение опустив голову, произнесла Кира, но тут же вскинула ее и с былым энтузиазмом продолжила, – я все же чувствую, что мы на правильном пути! Горячо, очень горячо! Все это, наверняка, как-то связано с любистком. Ты же говоришь, что его вчера еще не было, верно?
– Абсолютно точно. У меня хорошая зрительная память, а, уж двухметровый любисток я бы в любом случае заметил. Итак, – продолжил рассуждения сестры Тимур – я срезал трубки – сначала тебе, после – себе. Ты сразу же начала расстреливать лист лопуха…
– Подорожника, – поправила брата Кира, – зрительная память у него хорошая…
– Кира, давай попробуем сделать все тоже самое, – вдруг предложил Тимур, пропуская мимо ушей замечание сестры, – и посмотрим, что выйдет, а? Я срежу трубки, и начнем стрелять рябиной.
– Тим, – тут же встрепенулась Кира, – а, может быть, все дело в рябине?
– Может быть, и в ней! А может, и в ней, и в любистке – кто его знает. Давай пробовать.
С этими словами Тимур подошел к кусту и ловко срезал еще две трубки. Передав одну из них Кире, он кинул в рот несколько ягод рябины, приставил к губам свою трубку и выстрелил. Рябиновые «пульки» градом полетели в траву и в кустарники. Кира не отставала от брата, устроив своеобразный салют – ягоды летели в небо и, описав высокую дугу, падали далеко в зарослях. Истратив половину запасов, ребята посмотрели на холм и переглянулись.
– Ты что-нибудь видишь, Тим? – спросила Кира, – я нет.
– Я тоже нет. Слушай, а может надо на орешник залезть? Когда я пришел, ты сидела на дереве…
– Нет, Тим, я полезла на орешник, чтобы рассмотреть, как следует, что же там у холма. Думаю орешник здесь не при чем, – Кира в задумчивости прикусила краешек трубки, – что же я еще делала в тот момент?…
Тимур скорчил гримасу, глядя на сестру и с укором сказал, – ну, хватит грызть трубку! Что прошлым летом, что сейчас – постоянно их грызешь! Края размягчаются, лохматятся, из них же потом невозможно стрелять нормально. Давай обрежу трубку немного, будет как новая…
С этими словами Тимур протянул руку, чтобы взять оружие Киры, но сестра, вдруг подавшись вперед, вскинула вверх ладонь и замерла.
– Что,