К чести этого беспутного героя революции следует сказать, что он, не привыкший особенно задумываться над происходящим, просто ретранслировал тогдашние слухи, не добавляя к ним того, что существовало и зародилось в его воображении. Как видно, матросы жаждали наказать офицеров так, как те их прежде наказывали; у матросов и солдат складывались опасные отношения с алкоголем – однако иные наблюдатели воспринимали это по-своему, то есть видели только то, что им хотелось видеть.
Так, неудивительно, что обычно офицеры связывали происходящее с деятельностью «немецких агентов», якобы организовывающих на базах Балтийского флота специальные отряды убийц. Кадетская «Речь» 8 марта постаралась минимизировать жестокость случившегося, уверяя, что погибли люди, «чья беспощадная и бессмысленная жестокость вызывала к себе гнев восставшего народа». Однако неформальные сведения о происходящем были устрашающими. Рассказывали, что в Гельсингфорсе матросы не позволяли оказывать помощь раненым офицерам, «раздевали тела убитых и забирали у них все ценности». Труп адмирала Непенина в морге «поставили стоя к стене и воткнули в рот папиросу», а «у противоположной стены выстроили тела других офицеров, сложив их окостеневшие руки в форме приветствия». Говорили, что убийцы «грубо оскорбили вдову Непенина и не пустили ее в покойницкую», женщина «не выдержала шока, и ее пришлось отправить в лечебницу». Убивали и зверски пытали офицеров преимущественно матросы с линкоров. Встречались такие, кто публично похвалялся участием в расправах. Некоторые матросы признавались, что погорячились, и восстанавливали отношения с офицерами.
Концовка событий выглядела неожиданно. Прибывший в Гельсингфорс один из кадетских лидеров Ф. И. Родичев (оратор французской школы, стремящийся «ударять по сердцам») произнес буквально следующее:
Товарищи матросы и солдаты! Вы вместе с нами наконец завоевали свободу!.. Теперь вы знаете, за что будете воевать… без предательства в тылу… Ненавистный царизм умер навсегда. Весь! И весь народ с нами!.. Это доказано тем, что переворот произошел бескровно.
Казалось невероятным, однако известный буржуазный оратор обратился к толпе как социалист: «Товарищи!» Консерваторы употребляли это слово исключительно с негативной коннотацией. Позднее один из киевских артистов со злой иронией разъяснил его происхождение: «Товар ищи». Имелась в виду склонность стихийных революционеров к обыскам.
Родичев произнес еще одну нелепость, ставшую, однако, метафорической «нормой». Говорить о бескровном перевороте перед людьми, перебившими несколько десятков офицеров, было, по меньшей мере, странно. Но, как видно, этого не замечал ни сам Родичев, ни матросы. Позднее в Гельсингфорсе те же матросы рукоплескали прибывшему на митинг новому командующему флотом – «революционному» адмиралу А. С. Максимову, опоясанному «широкой красной лентой через плечо» и сопровождаемому матросами и офицерами с такими же лентами. Революционный театр требовал соответствующих декораций.
В