Пошатываясь, как пьяный, Игорь добрался до своей светёлки и, не раздеваясь, бухнулся на постель. Он по-прежнему пребывал в плену у тех ощущений, которые нахлынули на него после долгого поцелуя с Агафьей.
Властолюбивой Манефе не удалось убедить Олега проявить упорство, дабы добыть удельный стол для Игоря.
Утром за столом в трапезной княгиня раздражённо выговаривала пасынку всё, что о нём думает. Присутствовавшие при этом Игорь и Агафья старались не поднимать глаз, уткнувшись в тарелки.
Вошедшая в трапезную ключница спросила:
– Там кабальные смерды пришли. Куда их отправить недоимки отрабатывать?
Вопрос предназначался скорее Манефе, поскольку ключница была бывшая её служанка и пользовалась исключительной милостью княгини. Но Олег, видимо, решивший, что обращаются именно к нему, недовольно бросил через плечо:
– На покос отправь! Всех!
Ключница задержалась на пороге, выжидательно глядя на Манефу.
– Гони тех смердов на конюшню, Пелагея, – подала голос княгиня. – Пусть кровлю починят. Там и другой работы много, а покос подождёт.
Олег сверкнул очами на мачеху:
– Иль не хозяин я в тереме своём?
– Хозяин тот, кто берёт, – сказала в ответ Манефа, – а ты покуда перебиваешься милостями Святослава Всеволодовича. Вот прогонит он тебя из Новгорода-Северского, что тогда запоёшь?
Олег в сердцах швырнул ложку на стол.
– Ну, не уступит Святослав Всеволодович этот распроклятый Вщиж Игорю в обход своих родных племянников! – промолвил он, возвращаясь к вчерашнему неприятному разговору. – Что мне теперь, войной на него идти? Да и молод ещё Игорь для стола княжеского.
– Дело не в Игоревой младости, Олег, а в твоей робости, – вставила Манефа.
По её знаку ключница Пелагея скрылась за дверью.
Олег поставил локти на стол и упёрся лбом в сцепленные кисти рук, не сдержав при этом шумный раздражённый вздох.
Агафья поднялась из-за стола.
– Куда ты? – взглянула на неё Манефа.
– Насытилась я, матушка, – робко промолвила Агафья.
– А как же твой любимый брусничный кисель?
– Неможется что-то мне, – добавила Агафья, опуская глаза.
– Ладно, ступай, – сказала княгиня. И вновь повернулась к Олегу: – Коль сам не можешь сладить с черниговским князем, тестю пожалуйся, ведь он у тебя высоко сидит. Неужто Ростислав Мстиславич не поможет мужу любимой дочери?
– Тебе бы токмо всех перессорить! – буркнул Олег.
И тоже покинул трапезную.
– А тебе бы токмо в подручных ходить! – бросила вслед пасынку Манефа.
Как показалось Игорю, Олег с большой охотой покидал Новгород-Северский. Постоянные размолвки с мачехой опостылели ему, и, как видно, он надеялся отдохнуть от неё в Путивле.
Во время воскресной службы