Коридор заканчивался поворотом налево, и вся эта часть этажа была затянута густым белым туманом, как мне показалось. Стук капель превратился в стук молотка по гвоздю. По нему били с таким остервенением…
Стоило сделать шаг в туман, как лицо принялся колоть настоящий мороз, а миллионы снежинок насели на одежду. Я продвигался сквозь непроглядную ревущую снежную бурю на звук молота, пока не обнаружил совсем не молот и не кузнеца, орудующего им.
Меня встретили два повешенных тела. Головы по шею были скрыты плотным черным туманом. Тела, мужское и женское, были изуродованы одинаково. Животы вспороты от горла до паха. Куски ребер или других костей валялись под ногами вместе с сердцем, легкими и остальными внутренностями педантично расставленными причудливой композицией у ног; кишки словно змеи, прогрызли живот, вывалились, обмотали ноги. Кровь струйками лилась из глубоко порезанных шей, рисовала дорожки, скатываясь по плечам, по тыльной поверхности ладоней и скапывала с указательных пальцев прямо на снег.
Когда же я вышел к ним, гранатовые капли застыли на кончиках гипсовых пальцев. Ведомый интересом, приблизился к ним, в надежде рассмотреть лица.
Все, что приоткрыла для меня завеса – вывихнутые нижние челюсти, съехавшие на плечо, и распухшие серые языки, вываливающиеся из темно-синих ртов на потрескавшиеся фиолетовые губы.
Длинные пальцы сжали плечи и с бешеной силой потянули назад. Кто-то очень не хотел, чтобы я здесь находился. Мари Лаво, единственная и неповторимая королева Вуду, с чьим голосом я беседую в своей голове сколько себя помню.
V
На утро я уже не мог вспомнить все детали сна, видения или чего бы то ни было, практически забыл его. Только эта белая безумная маска не выходила из головы. Она одна затмила собой все увиденное ночью. Впрочем, как и всегда.
Побои от трубы бесследно прошли, в отличие от гребаных пятен под глазами. Джереми обеспокоенно забарабанил по двери моего номера ровно в девять утра, поразился чудесам, сотворенным на моем лице, но ничего не стал спрашивать. Я передал ему папку с материалами (мне она уже не пригодится) и отправил его в архив, так как целый час никак не мог связаться с жертвами. Пусть пороется в делах, поищет среди них похожие ужасы, а в шесть вечера подберет меня у «Вишневой бочки», бара, какой проведает сегодня моя персона.
Я просидел в номере до четырех, занятый пустыми попытками выйти с мертвыми девушками на связь. Новые подруги ни в какую не захотели появится, и мне ничего не оставалось кроме как собраться и выйти искать «след».
«Вишневую бочку» никак нельзя было назвать «с высоким индексом преступлений», потому что «Вишневая бочка» и была настоящим преступлением. В ней собиралась мафия.
Внутри было мрачно, но просторно. Даже была небольшая сцена в углу, где рояль и саксофоны аккомпанировали