Посреди дороги валялся труп огромного пса, мерседес с покореженным передним бампером развернуло или от удара, или от резкого торможения, задние колеса завязли в придорожной грязи. Водитель, опустив стекло, газовал и покрикивал здоровенному блондину, который пытался, уперевшись руками в багажник тяжелого седана, вытолкать его на дорогу. Высокий худощавый мужчина в длинном кожаном плаще нетерпеливо прохаживался в стороне по обочине.
– Эх, бандиты, а водить-то не умеют, – Алексей выскочил из УАЗика, подошел к Мерседесу. – Эй, мужики, у меня трос есть. Есть за что цепляться-то?
Блондин вылез из грязи, стряхивая ее с ботинок, сильно топая по полотну дороги:
– Есть, тащи.
Алексей направился к своей машине и крикнул мне:
– Иван, вылезай, поможешь.
Я послушно открыл дверцу и вышел наружу. Встретился взглядами с блондином, в глазах которого мелькнуло неподдельное изумление, а в следующую секунду он уже направлял на меня пистолет.
Еще даже не успев осознать, что происходит, я понял, что присел, одновременно пытаясь отступить назад, за дверцу. Пуля со звоном ударила в капот УАЗика.
– Что за херня! – заорал Алексей, вытаскивая из кобуры свой пистолет, пока он передергивал, блондин успел еще раз выстрелить, пуля пробила стекло дверцы.
Участковый стрелял почти не целясь, пуля попала блондину в грудь, бандит шагнул назад и упал. В тот же момент, не вылезая из автомобиля, к перестрелке присоединился водитель. Алексей со стоном, выронив пистолет, сполз спиной по крылу своей машины, зажал рану рукой, привалившись спиной к колесу.
Моя рука действовала автоматически, казалось не руководимая сознанием, и как только я обхватил рукоять полицейского ПМ-а, с моей памяти слетел занавес, память вернулась вся и сразу, как происходит, когда просыпаешься – помнишь все: с малолетства до вчерашнего вечера, ты это не вспоминаешь, просто ты абсолютно точно знаешь, что все это помнишь. А первая мысль, которая приходит в голову, когда уходит сон – это мысль о главном на сегодня.
Так произошло и со мной, я не сомневался, что до мелочей помню свою жизнь, и поэтому абсолютно точно знаю, что для меня главное на сегодня.
Сначала я выстелил в лоб водителю, потом вернулся к главному на сегодня, забытому на полтора месяца сна.
Спокойно направил ствол пистолета на Свиридова, который растеряно пятился от меня. Прицелился, стрелял в голову, хотя вряд ли он ездит на дачу в бронежилете, но лучше было не рисковать, слишком высоки ставки.
Встал.
Алексей продолжал стонать.
Я подошел к блондину – теперь я точно помнил, что это именно он вышел за мной из вагона-ресторана в том поезде, который вез меня сюда, он шел за мной по вагонам, это он ударил меня в тамбуре – наклонился, взял его пистолет.
Сюжет, который я сейчас разыграю, в секунды сложился в голове
– А ты живучий оказался, – сквозь зубной скрип процедил блондин.
– Ты вряд ли таким окажешься, –