– Ты! – начала она, но Ли Сюэ схватила ее за щеки.
– Улыбнись, мэймэй, – произнесла она. – С днем рождения! Дедушка приготовит хороший ужин на вечернее празднование. Будут твои любимые сахарные пирожные с семенами лотоса. Но вот сейчас я думаю его отговорить. Ты только посмотри, какие пухленькие щечки, скоро ты и в лунные ворота не войдешь…
– Ты-ы! – ответила Ли Лань и убрала ее руки.
– Между прочим, – начала заговорщическим тоном сестра, – я кое-что подсмотрела в твоем арт-веере. Письмо от юноши!
Она достала синий веер из широкого рукава одеяния и замахала им перед носом сестры. На артефакте колокольчик заливался веселой трелью, обозначая появление нового письма.
– Ай-я! – произнесла Ли Сюэ и забежала за персиковое дерево. – Не успела я рассказать тебе о первом, как пришло второе…
– Ли Сюэ! – ответила Ли Лань, а краска стыда разлилась от шеи до лица и ушей. – Не смей читать мои письма! Это моя вещь, у тебя есть своя!
Под теплым солнцем две девушки бегали по внутреннему двору. Они разбили пару глиняных горшков на пути, перевернули три метлы и рассыпали сушеные перцы. Ли Сюэ двигалась изворотливо, как дикая лисица, но в этот раз Ли Лань чувствовала, что ее терпению наступал конец. После пары широких прыжков она сделала подсечку. Сестра потеряла равновесие, а падая, открыла двери в боковой дом старой госпожи Ню.
Ли Лань успела схватить сестру за шиворот, а затем, отпустив, со спокойным видом подняла свой веер с пола и привязала к поясу. Перепуганная Ли Сюэ села на колени и начала причитать, извергая проклятия. И самым главным из них была, по ее мнению, обидная фраза «глупая горькая тыква».
– Такое поведение не подходит юным барышням из семьи Ли, – прозвучал голос старой госпожи Ню.
Старушка пила чай, когда дедушка Чэнь, сидя на стуле рядом с ней, вдруг схватился за сердце. Ли Лань соскочила с места, направляясь во флигель. «Ему понадобится лекарство, как в то утро три года назад. То есть это утро».
Не нужно спрашивать, где дедушка оставил сундук со свежими травами и заготовками, потому что она знала. В полумраке флигеля стояло много мешков с зерном, глиняных и бронзовых сосудов, старых корзин и белья. «Сложно что-то разобрать». Она решила вспомнить простое заклинание света и представить его на внутреннем взоре, прорисовав каждый завиток.
Маленькая бусина взлетела в воздух с кончиков ее пальцев, сложенных в печать, и переливалась, словно жидкая луна. «Где-то был маленький плетеный сундук дедушки,