– Ну вот, из дома выгнали. Ну я же король… вроде, – держась за затылок, произнёс Круствал.
– Вроде легко отделались, – не переставая улыбаться, проговорил Риднар.
– Ты, может, да, а я не совсем. В затылок что-то прилетело. Больно.
– Да ладно тебе, заживёт. Были битвы и пострашнее. Ты вино не захватил?
– Нет, – потирая больное место, ответил Круствал.
– Ну и что будем делать? В моих покоях сейчас не менее злая Кхоя. Видите ли, я ей фруктов принёс не тех. Беременность и все дела…
Король посмотрел на друга с сожалением и с забавным прискорбием. Его скоро ждёт то же самое.
– Поэтому я не советую идти ко мне, она нас за святые шары повесит. Так, просто, ради удовольствия.
– Да знаю я, – отмахнулся правитель Рандонара. – Ну что ж, придётся надеяться на милосердие Лисси. Лисси, любимая, – крикнул он, глядя на балкон, в надежде увидеть жену.
И, несмотря на её злость, она всё же выглянула и пригрела словно невидимой пощёчиной их двоих.
– Милая моя, мы там вино забыли, отошли, пожалуйста, сюда Лакрига.
– Ты совсем страх потерял?
– Не сердись, сегодня праздник.
– Лисси, мы драться больше не будем, обещаю проследить, чтобы он сильно не напился. – Риднар склонил голову от балкона и всё с той же улыбкой, но шёпотом проговорил Круствалу: – Вроде войну прошёл, а твою жену боюсь, как свою матушку.
Король удручающе поник, тяжко вздыхая.
– Ты вообще молчи. Из-за тебя у него вечно проблемы.
– Так я ж и слежу за ним, чтобы нюни не распустил и никто, кроме меня, его больше не трогал, – с издёвкой ответил воин. – Ну хватит злиться, Лисси, пошли Лакрига.
Она повертела головой, мол, не образумить этих обречённых, и вновь вернулась в покои.
– Думаешь, отошлёт?
– Думаю, да. Она у меня отходчивая. Пойдём пока на лавку присядем. – Они только двинулись, как и другая травма дала о себе знать. Ушибленная нога застонала болью. Завидев это, Риднар взял руку друга и положил её к себе на шею, придерживая и помогая идти.
Вскоре подошёл слуга, неся в руках поднос с графинами и закусками.
Лютая злость охватывала мечущегося по приёмному залу мужчину, даже скорее старика. Его выдавали белоснежные волосы и морщины на лице. Мантия из синих шёлковых плетений развевалась то в одну сторону, то в другую. Он ходил взад-вперёд, не находя себе места. Снова уже в который раз калечная провидица пришла ему рассказывать о ребёнке, что вот-вот придёт в этот мир и повергнет его в безумие. Нельзя сказать, что она лишь полоумная, но и точность в её видениях весьма внушительная. Однако разговаривать с ней старик не любил. Да и не понимал, почему терпел и позволял ей это делать. Однако в этот раз её проняло до самых краёв. Он – один из архимагов. Страж центральной башни самого Стипа, величайшего из всех городов, где живёт гильдия магов.