Я пропускала тренировки, бросаясь нелепыми оправданиями, а он не задавал вопросы. Не потому, что обделен умом или не умеет строить догадки, как его дочь. Просто Алфий понимал, что я не сыщу убедительного ответа.
Под его молчаливое понимание я и сбегала в шпионский штаб.
Там я висела на балке вниз головой, а потом вставала и пыталась удержать равновесие, пока остальные шпионы, без всяких угрызений совести, бросались в меня камнями. Я слушала краткий инструктаж о том, как унять дрожь в руках, когда наводишь прицел из арбалета. Но дрожь все равно не унималась. Человек с яблоком на голове однажды перехватил выпущенную мной стрелу, и тогда я заново училась извиняться. И, впервые, перехватывать стрелы. Я принимала участие в битвах на мечах с нечестными противницами, которые готовы кидать в глаза грязь, только бы победить. Но побеждала всегда я.
Находчивость и хитрость. Вот чему меня научили в шпионском штабе. Однако оказавшись там, я ни разу не пренебрегла учениями Алфия.
Помню те скучные дни, когда мне приходилось читать одни и те же строчки из кодекса чести в присутствие Алфия. Время шло бесконечно медленно. Я постоянно поглядывала на тоненький срез и удивлялась тому, почему книга не заканчивается. Когда я наконец-то доходила до нижней корочки, Алфий подходил сзади и открывал книгу на первой странице. Так я ее возненавидела.
Со временем я поняла, что нужно перестать тратить время на ненависть, а научиться восхищаться написаным. Я с упоением изучала каждую запись, выведенную красивым почерком самых благородных из когда-либо живших воинов. Тогда-то мой наставник разрешил оставить кодекс. Мы принялись за уроки ведения боя.
Я не знала, что мне предстоит соблюдать строгий этикет. Не знала, что наносить удары следует в четкой последовательности. Я приросла к рукояти меча, но, оказывается, в неправильном положении. Никто так и не ответил мне на вопрос о том, зачем я стояла в одной оборонительной позиции целых два часа без права пошевелиться. Алфий советовал хорошенько отоспаться после трнировок, а я никогда не пренебрегала его советами. И не зря. На следующий же день мы гонялись друг за другом по всему парсу, пока мне не начинало казаться, будто я вот-вот рухну от изнеможения.
Мы с Алфием тоже зашли за границы дозволенного. Наши тренировки длились дольше, чем нужно. Я так упорно занималась, что забывала о течении времени. Синяки не успевали сойти с моей кожи, мозоли на ладонях постоянно царапали ткани рубашек. Но меня это устраивало. Я полюбила искусство ведения боя, научилась защищать себя и своих близких при необходимости. Наконец, благодаря Алфию я стала по-настоящему исключительной воительницей.
– Привет, папа! – Айла поднимается на носочки и колется о бороду, когда целует Алфия в щеку. Он делает вид, что недоволен: возводит глаза к потолку, а сам улыбается.
Он