Едва Мия появлялась в нашем доме, в аккурат, когда я приходил с работы, как она занимала всё пространство вокруг меня, не давая Алёне просочиться в замкнутое кольцо.
И вот теперь в воспитание моей дочери вклинивается новый человек. Чайкина.
Не понимаю себя. Во мне бурлит коктейль эмоций. С одной стороны, мне безумно нравится Злата внешне, но меня напрягает тот факт, что едва она появилась в моей жизни, как внесла в неё полную сумятицу и неразбериху.
Не люблю, когда одной женщины слишком много в твоей жизни. Это слишком опасно!
Я пообещал ей раскрыть дело, только поэтому она подписалась на Алёнкину игру.
Что будет после? Дочь привяжется к ней.
А она фыркнет и уйдёт. Видно, что еле терпит меня с моими закидонами.
Выход один, выполнить работу быстро. И выкинуть Кудряшку из своего дома.
Решено, со следующей недели беру две недели отпуска. Уезжаю в Сочи.
Глава 15
Злата
Полостная операция на брюшной полости пациента закончилась два часа назад, а руки до сих пор трясутся. И эту дрожь не унять ничем. Успокоительное не помогает.
Не понимаю, что произошло со мной. Почему эта напасть снова свалилась на меня.
Два года назад, когда случился первый приступ, и руки впервые затряслись ни с того ни с сего, я подумала, что ничего страшного – само собой пройдёт.
Но не прошло. Проснувшись на следующее утро, обнаружила, что организм отказывается работать, не подчиняться мне. Только тогда я согласилась на интенсивный курс лечения, предложенный родственниками мужа. До этого упиралась ногами и руками, не хотела терять драгоценное время, которое можно было потратить на поиски любимых.
После лечения нервной системы, реабилитации в санатории всё восстановилось. И я была уверена, что победила недуг.
А сейчас опять вернулось! Если так продолжится, то не быть мне хирургом. Я профессионально не пригодна.
Меня с такой тряской Витта не возьмут даже в терапевты. Кому нужен врач, пугающий пациентов?
Ответ очевиден. Никому!
В ординаторскую заходит Аксёнов. Бросает на меня суровый взгляд.
– Выйдем.
Послушно следую за ним в курилку. Мужчина с широкой мускулатурой и аккуратной рыжей бородкой смотрит мимо меня, прикуривает. Выдыхает кольца мне в лицо, молчит.
Я пытаюсь сохранить спокойствие, но не получается. Руки дрожат ещё сильнее. Прячу их за спину.
Виктор Викторович хмурится, и рыжие брови заползают на переносицу.
Кусаю губы, нетерпеливо жду вердикт.
– Давно у тебя трясутся руки? – хирург смотрит на меня в упор.
– После смерти мужа и дочери, – признаюсь честно. Не хочу юлить. – Но Виктор, честное слово, два года этого не было. Почему случилось сейчас, не знаю!
– Понятно… проблемы с сосудами есть? – гремит на всю курилку.
Оборачиваюсь, вздыхаю с облегчением, обнаружив, что никто не греет уши. Мы абсолютно одни.
– Нет у меня проблем.