– А я обязана тебя развлекать? Сплюнь!
– Ну, я же тебя защищаю, а ты, давай уж, постарайся, сделай мне приятно.
– Иди в жопу, – скрещивая на груди руки, откидываюсь на подушку.
Градский на свою кровать не ложиться. Идет обратно в другой конец комнаты. Шарит там в шкафчике.
– Картишки нашел. Играем?
– Ты жульничаешь! Я с тобой не играю.
– Я не буду, честное слово, – смеется этот балбес.
– Ты всегда так говоришь! И каждый раз жульничаешь!
– А ты будь внимательнее. Вот я вижу, что ты отвлекаешься, концентрируешься не на том. Как не схитрить? Знаешь, какое это искушение? – самоуверенно ухмыляясь, подергивает бровями. – Невозможно удержаться.
– Вот и играй сам! А я с обманщиками не играю.
– Когда же ты поймешь, Маруся, что все обманывают?
– Не все. Не лечи меня.
Замолкает, но долго сохранять тишину не получается.
– Давай же, святоша. Мне скучно.
И я, как всегда, иду на контакт. Знаю ведь, что одурачит, а все равно соглашаюсь! Умею достойно проигрывать, но мухлеж и сопутствующие насмешки Ярика каждый раз бесят неимоверно. Он смеется, еще и «шестерки» мне не плечи кладет.
– Как же ты меня достал! Гнусный обманщик. Клоун. Гороховый шут. Убирайся на свою кровать, – сердито смахиваю с постели карты.
Они по полу разлетаются, а этот нахал Градский только ржет. Поймав меня за запястья, скручивает и на спину опрокидывает. Сам сверху наваливается.
– Сейчас же слезь с меня… Не то я тебя…
– Уймись, святоша… – его хриплый смех неожиданно мягко стихает.
Он смотрит на мои губы, а меня вдруг безумное волнение охватывает. Воздух из легких словно ударом выбивает. Я замираю. Ярик медленно подается ближе. Ощущая на губах его горячее дыхание, вздрагиваю и глаза расширяю.
Секунда, две… И снова, как прошлой ночью, гаснет свет.
6
Ника Градская
Глотая слезы, листаю альбом с детскими фотографиями. Подолгу на каждой зависаю. Почти на всех снимках рядом с Яриком – Маша. Даже если мы семьями, она все равно рядом с ним. На трети они грозно взирают друг на друга, забывая о просьбах фотографирующего смотреть в кадр. На нескольких – и вовсе дерутся. А мы рядом, такие смешные, с открытыми ртами и выпученными глазами.
Смеюсь сквозь слезы.
Есть, конечно, много фотографий, на которых улыбаются. И чаще всего именно друг другу. Мало, где по-настоящему позируют. Поймать их являлось непосильной задачей. Сколько раз случалось, учительница звонила и жаловалась: час мурыжили весь класс, сделали дюжину снимков, и все равно – Титова с Градским перекошенные. Я, безусловно, расстраивалась и переживала, пыталась разговаривать с Яриком. Но он с самого рождения сам себе Бог. Выслушает и сделает по-своему. До фонаря ему чье-либо мнение.
Яр вращается на своей орбите. Любит шутить, смеяться, громко разговаривать по телефону, слушать музыку, танцевать. Причем танцует именно с кайфом, никого не стесняясь. Когда он дома, его всегда слышно. Я столько раз просила