– А вот, что касается твоих слов об игре в одни ворота, то ответь мне на один вопрос, любимая: как может кто–то принадлежать тебе, если он не принадлежит сам себе? Я не отрицаю свою любовь. Я, скорее, мог бы отрицать существование солнца или луны. Поверь, малыш, мне легче отказаться от крови, чем от тебя. Но запомни: можно приручить Зверя, но нельзя забывать, что он никогда и никому принадлежать не будет. Это не его прихоть. Это его натура!
Она разочарованно усмехнулась и медленно выдохнула:
– Ник, я всегда знала, что ты очень самоуверен. Только почему ты считаешь меня все той же маленькой девочкой, на которой ты женился десять лет назад? Рядом с тобой я могла многому научиться. Ты так не думаешь? Я принадлежу тебе вместе с мыслями и всем остальным – звучит потребительски, не находишь?
Проклятье! Нет ничего сложнее, чем говорить с тем, кто не слышит твоих слов!
– Твою мать, Марианна! Это может звучать как угодно…Мне насрать…Просто так оно и есть!
– Я знаю, что тебе плевать. Только я не стану с этим мириться. Больше не стану, Ник. Только услышь меня, пожалуйста. Нет, не прослушай и забудь, а именно услышь – я не стану с этим мириться. Разве я прошу тебя принадлежать мне целиком и полностью? Ты не домашний зверек, Ник. Я прошу твое сердце. До сегодняшнего дня оно все же принадлежало мне одной. Я жила с этим, я дышала именно этой уверенностью, что как бы ты ни поступил, твое сердце, твоя душа принадлежат мне. Это давало силы бороться за наши отношения, за наши чувства. Да, я попросила слишком много, и ты дал. Это всё, что имело смысл. Больше мне ничего от тебя не нужно. Похоже мы по–разному понимаем слово "принадлежать". Для тебя принадлежность – это мое тело, моя верность, мои мысли – а что ты дашь мне взамен, Ник??? Если даже не можешь дать мне уверенности в твоих чувствах ко мне.
Сознание затопила бешеная злость на эти слова. На ситуацию в целом. Она увидела меня с какой–то курицей и решила, что я не «принадлежу» ей. А ведь та женщина мне нужна именно для твоего спасения, Марианна. Что я даю взамен, малыш? А как насчёт уважения собственного брата и близких друзей? Как насчёт той репутации, которая только–только начинала складываться? Этого мало? Или того, что я стараюсь отбросить тошнотворные мысли какая я шлюха, торгующая сейчас своим телом для выживания? И точно так же совсем скоро буду расплачиваться за возможность всем нам выжить в этой грёбаной войне. Но об этом Марианне тоже не стоило знать.
Шагнул к ней и процедил сквозь стиснутые зубы:
– Милая, какие из произнесенных мной слов тебе ещё непонятны? Я не отказывался и не откажусь от тебя и ты это прекрасно знаешь.
– От меня? Или от моего тела? От чего ты не можешь отказаться?
От тебя, глупая! Без тебя нет смысла больше ни в чём!
– Хочешь, я скажу за тебя? – продолжила она, уничтожая меня этими