– Бине, – сказал он, – забудьте хоть на один вечер, что вы Панталоне, и ведите себя как приветливый тесть, заполучивший зятя исключительных достоинств. Сейчас мы выпьем бутылочку бургундского за мой счет, самое лучшее бургундское, какое только можно раздобыть во всем Редоне. Успокойтесь, иначе вы не сможете воздать этой бутылке должное – ведь избыток желчи мешает ощутить букет.
Глава VII
Покорение Нанта
В сохранившихся экземплярах «Нантского курьера» можно прочесть, что на Сретение[96] труппа Бине открыла свои гастроли «Проделками Скарамуша». В Нанте она появилась иначе, чем в деревнях и маленьких городах, где о спектаклях заранее не объявлялось и внимание публики привлекали парадом при въезде. Андре-Луи повел дело по примеру «Комеди Франсез». Он заказал в Редоне афиши, и за четыре дня до приезда труппы в Нант их расклеили у Театра Фейдо и по всему городу. Афиши тогда еще были в новинку, и, естественно, они привлекли всеобщее внимание. Андре-Луи поручил это дело одному из новых членов труппы – смышленому молодому человеку по имени Баск, которого выслал вперед.
Вы можете ознакомиться с такой афишей в Музее Карнавале.[97] Актеры в ней названы сценическими именами – все, кроме Бине с дочерью, – и поскольку не сказано, что актер, играющий в одной пьесе Тривелена, в другой играет Тарбарена, создается впечатление, что труппа вдвое больше, чем на самом деле. Афиша гласит, что вслед за «Проделками Скарамуша», открывающими гастроли, будут сыграны еще пять пьес, названия которых перечисляются. Почтенная публика увидит и другие пьесы, если благосклонный прием просвещенного города Нанта заставит труппу Бине продлить свое пребывание в Театре Фейдо. Подчеркнуто, что это труппа импровизаторов, играющих в старой итальянской манере, и что Франция целых полвека не видала ничего подобного. Афиша призывала публику не упустить случай увидеть прославленных актеров, которые воскресят для нее великолепие комедии дель арте. Далее сообщается, что после Нанта последует Париж, где они намерены бросить вызов «Комеди Франсез» и показать миру, насколько искусство импровизаторов выше искусства актеров, которые полностью зависят от автора и, выходя на сцену, каждый раз произносят один и тот же текст.
Это была дерзкая афиша, и господин Бине, увидев ее, со страху чуть с ума не сошел – вернее, с того, что осталось от его ума после бургундского, которым теперь он позволял себе злоупотреблять. Он весьма красноречиво выступил против, но Андре-Луи отмел все его доводы.
– Согласен, это дерзкая афиша, – сказал он. – Но в вашем возрасте пора знать, что ничто в мире не пользуется таким успехом, как дерзость.
– Я запрещаю ее, положительно запрещаю, – настаивал господин Бине.
– Я знал, что вы будете возражать, и знаю, что очень скоро скажете спасибо за то, что я вас не послушался.
– Вы допрыгаетесь до беды.
– Я допрыгаюсь до удачи. Самое страшное, что вам грозит, – вернуться в залы