Или может… только на тех, кто достоин внимания?
Офицеры и солдаты на стенах Ясиндола вздернули перчатки, отдавая воинскую честь.
А с юга в Уммское ущелье на полном ходу втягивались войска королевы Айхо, уставшие после сумасшедшего марша…
_____________________
Болело все. Руки, ноги, голова – единый сгусток боли. А сознание плавало, разглядывая эту красноватую муть. Иногда боль чуть отступала, и тогда пробивались чьи-то голоса.
"…Север не собрал даже половину того, что обязан, – женский голос даже не возмущен. – Княжеская спесь застилает глаза!"
Констатирует, будто диктует писарю. Старческий – более испуган: "Никто не имеет дозволения вмешиваться в волю богов, госпожа! Кем родился, тем и обязан пройти свой путь! Мужчина – мужчиной, лошадь – лошадью, саранча – саранчой…" В голосе женщины появляется лед: "Ты сделаешь это, Уалл. Или хочешь выбор?"
Потом вновь накрывало мутью, и сознание уплывало на красных волнах…
"Делай что хочешь, Уалл. Но завтра он должен стоять в торжественном зале." "Он будет там, Ваше Величество…"
Взгляд фокусировался постепенно. Сначала обрели резкость старые потрескавшиеся потолочные балки, затем – дверь, постель… А потом подкралась память, и вспыхнуло все: безумная дорога, пушки, взрыв…
Енька сразу пришел в себя и попытался сесть – затылок ломануло болью. "Спокойно! – чья-то рука поддержала спину. – Лучше без резких движений!" Оглянулся – высокий благообразный старик в белой мантии, рядом еще один, в балахоне…
Он выжил?!! Мама…
"Где я?! Что с…" – запнулся, пытаясь сформулировать мысль. "Все хорошо, – догадалась мантия. – Мы победили". "Ааааа…" – протянул, нервно оглядываясь. "В нижнем каземате, – снова пояснил высокий. – Меня зовут Уалл Веббер, я верховный магистр…"
Сам лично?! Из королевского дворца? Енька закрыл рот.
"Соберись, – посоветовал верховный владыка. – С тобой хочет говорить королева".
Язык высох, кровь застучала в висках.
Дверь распахнулась, в комнату чинно вошли еще двое в мантиях, смиренно спрятав руки в рукавах, а следом… Еньку колотило, он елозил пальцами по постели и никак не мог найти опору. "Не надо вставать, – остановил равнодушно-холодный голос. – У меня мало времени".
Она была статна и красива. Той надменной красотой, которой славились все королевы. Алая накидка прикрывала богатое платье, на лбу крупным алмазом переливалась диадема. Верховный магистр пододвинул стул, и она опустилась, изящно одернув шлейф.
В ушах звенело…
"Сын приказчика и прачки, – задумчивый взгляд ощупал его худую фигуру, – действительно, похож на девушку… – карие глаза будто буравят насквозь. – Это правда, что в последнюю ночь тебя возвели в рыцари?"
Енька нервно сглотнул, собственный голос показался чужим: "Только ради вылазки, Ваше Величество…"
Где ты находишься, простой нищий мальчишка? Спишь на крышах трущоб, чистишь