– А художники, значит, режут правду матку? И чего ради, дорогая Анна?
Анька побледнела, вскочила из-за стола и хрипит:
– Когда ты меня нарисуешь, дорогая Жанна, я скажу.
– О, теперь меня перевели в художники! Спасибо! – Жанна не скрывает своего презрения.
– Нет! – визжит Анька и бешено мотает башкой. – Потому что как ни пытайся, ты не сможешь приукрасить меня!
Наступила тишина. Две женщины с ненавистью смотрят друг на друга. Наконец, Жанна опускает взгляд и возвращается к столику, берет свою чашечку и делает несколько глотков.
– Остыл… Не люблю холодный кофе, – и смотрит игриво на Аньку. – Кофе люблю горячий, а мужчин – страстных. Майкл не в моем вкусе.
Анька тоже села, с нескрываемым удовольствием допила свой кофе и перевернула чашечку вверх дном.
– А я обожаю холодный кофе, – говорит, наблюдая за собирающейся на блюдечке коричневой лужицей. – И вообще мороз люблю… чтобы до костей… наверно я холодная девушка, если ты понимаешь. А кто отец ребенка моего не знаю. Их там было не меньше десятка… потому что в одиночку меня не удовлетворить.
Жанна нежно смотрит на Аньку и говорит совсем как ее мама.
– Кажется я уловила твою суть, Анна.
– Ага, сучка фригидная, – устало соглашается Анька.
Жанна снисходительно улыбается, берет Анькину чашечку и разглядывает замысловатые узоры. Гадать по кофейной гуще Жанну никто не учил, но ее учили видеть проявление закономерного в случайном, а еще врожденное художественное чутье заставило Жанну вздрогнуть. Она даже не поняла, что произошло, просто жуткий холод опалил ее пальцы и сознание. Она подняла на Аньку испуганные глаза и сказала самой себе, нежели кому-то еще.
– Ты – девочка война.
Аньку передернуло.
– Девочка-война? И как ты меня нарисуешь? Голой с черными крыльями?
Жанна поставила чашечку обратно и вздохнула с облегчением: Анька больше не казалась ей мифическим существом.
– В манере Эль Греко.
Анька решила, что с нее на сегодня хватит, пора уже домой, к мамочке, на свой диванчик, нажраться до усрачки и вскрыть вены, и прибегла к приему, который срабатывал даже с Женькой.
– А Майкла своего в манере Захер Мазоха писала?
Жанна дружелюбно улыбнулась, взяла Анькины сигареты и закурила, лихо втягивая дым носом.
– А насчет Майкла ты права. Я слишком люблю его. А любовь мешает искусству. Если бы я была девочкой как ты, я бы предпочла Майкла. А сейчас для меня искусство важнее. При