– Пей.
Олень послушно принялся за дело.
Алеша смиренно ждал, пока животное напьется. Когда олень закончил, то немного, насколько позволяла комплекция, подвинулся, чтобы учтиво-разумный обезьян уселся рядом. Обезьян все понял и залез в водную яму. Кран обливал его плечо. Прохладно.
– Т-ты пить еще будешь? – спросил Алеша. Ему хотелось включить воду погорячее.
– Да не, мужик, я пойду, – ответил олень.
Он перебрался через чугунный край, копыта зацокали по полу. Олень приоткрыл дверь выбрался в коридор и, благодарственно фыркнув, крупом затворил за собой.
После водных процедур, хорошенько напарившись и отмыв от себя всю грязь, Алеша оделся и вышел в коридор. Он подошел к двери в комнату и приоткрыл ее: «нечто» уже заполонило половину пространства, разрастаясь и набирая объем. Заметив Алешу, оно начало забавно булькать, словно здороваясь с хозяином квартиры. Алеша, как подобает смелому человеку, в ужасе закрыл дверь.
«И что теперь делать, – подумал он. – В комнату мне не пройти!». Весь в раздумьях, он ходил взад-вперед, улучая возможность пнуть пустоту для драматичности эффекта. Сначала ему захотелось незаметно проскочить на кухню, к Арсению Степановичу, и узнать у него подробнее, что эта за тварь и что ей нужно. Но видеть огромного хомяка Алеше совсем не хотелось, поэтому эту идею он отбросил. Следующая осенившая разум мысль – просто продолжить сидеть в коридоре, пока «нечто» само не исчезнет. Раньше это всегда работало: другие фантазии всегда пропадали рано или поздно. Но Алеше показалось, что это не тот случай, да и к тому же, его самого ждали.
В конечном итоге, недолго поразмыслив над всеми вариантами, было принято уверенное и бескомпромиссное решение просто уйти из дома. Бегство – весьма неплохой тактический ход, особенно, если не знаешь, с чем воюешь. Алеша, на самом деле, и воевать-то не хотел. Все приходит и уходит, дни сменяются днями, одни галлюцинации заменяют другие.
Оделся быстро, как солдат, и так же быстро ушел из дому, надеясь, что все решится само собой. Дошел до центрального парка. Заснеженные большие ели наклонялись от ветра, заставляя птиц неуклюже перелетать с ветки на ветку, сшибая снег и одаривая маленьким снегопадом. Лавочки надели на себя пузатые белые шубы, готовясь к сильным стужам. Улица замерзла, замерзли люди.
Алеша прошел по убранной дорожке, оглядывая белый парк со всех сторон. Свежесть и чистота этого места придавали ему оттенок сказочности, но совсем не такой, к какой он привык; эта сказка не исходила изнутри человека, не копошилась грязной клюкой в мозгах. Ее создавали естественные процессы, для которых не имело значение, насколько тяжелый груз ты несешь. Просто дуновение природы, ни от чего не зависящее. Безусловно, такая сказка создавалась, чтобы наслаждаться ей.
Опрятная тропинка извивалась в лесную чащу, но Алеша знал, что ему в другую сторону. Он свернул с дороги и направился к памятнику, выступающему как место встречи.
В центре парка находилась большая чугунная