Дело шести безумцев. Элла Чак

Ракиура. Зачем?

      – Зачем, – повторил Камиль, до сих пор не обернувшись.

      Он взялся за края раковины и поднял глаза к небольшому выпуклому зеркалу-шкафчику, внутри которого наверняка хранил коллекцию плавающих в спирте человеческих языков.

      – Почему ты спросила «зачем», а не «когда» или хотя бы «что значит это слово»?

      – Слово в переводе с языка маори означает «остров пылающих небес». Аномальная зона полярных сияний, что-то там из-за полюсов. Все вычеркнуто, Камиль. Про Ракиуру. Зачем ты ездил туда? Все, что они оставили в архиве незаштрихованным – это «Ракиура»; «акупунктурными техниками», «в то время как»; «не подлежит доказательному методу». И миллион страниц вычеркнутого.

      – Расщедрились. Надо сказать, чтобы вычеркнули локацию, – натянул он свежий голубой латекс на пальцы.

      – Акупунктура? – не слушала я его тупые отговорки. – Ты учился иглоукалыванию? Почему в Новой Зеландии, а не в Китае?

      Он обернулся, скрестил руки, снова не фокусируя на мне взгляд.

      – Ты сказал, я умру, если ты на меня посмотришь, – что за метафора? О чем она?

      Камиля шатнуло в сторону, и он столкнул на пол подготовленные продезинфицированные скальпели. Звеня и прыгая, ножи рассыпались по белоснежной плитке. Один откатился мне под ноги. Подобрав его, я приблизилась к Камилю, пока он, сидя на четвереньках, торопливо подбирал остальные, снова и снова роняя их.