– Но больше и не журавли, как Костя.
Пока в спины сквозь окно, сидя вместе за одним столиком, на нас с Максимом восторженно смотрели Алина и дама с пекинесом, мы обняли друг друга.
Я крепко зажмурилась.
Алина с дамой, скорее всего, решили, что это от переизбытка романтических чувств, но я жмурилась от ужаса. В отражении стекол кафе я повернулась к нам с Максом спиной и ушла внутрь витрины, держа за руки своих мертвых сестер.
Глава 5
Порешать Камиля Задовича
– Камиль, – постучала я в дверь его рабочего кабинета рядом с прозекторской, – ты здесь?
Кабинет патологоанатома находился в подвальном помещении, вниз к которому вела узкая чугунная спиральная лестница. На ее ступенях мог поместиться только один человек. В центре лестницы находился шест, по которому в случае необходимости можно было съехать вниз сразу на три пролета.
Витые ограждения лестницы украшали латинские буквы, перемешанные и разбросанные по чугунным перемычкам. Каждый раз я собиралась задержаться у лестницы и сложить буквы вместе, но всякий раз пробегала мимо них.
Чуть дальше по коридору, метрах в пятидесяти от кабинета Камиля, находились двойные металлические двери, ведущие в отделение морга для экспертизы и вскрытий, которые он проводил лично.
Мне нравились мрак, сырость и тишина, царящие в подземелье, а вот Женя постоянно жаловался и ныл, что его группу лингвистов расположили на том же уровне, что и Смирнова с трупами, но других свободных комнат в особняке не нашлось.
– Кира Игоревна, доброе утро, – поздоровалась со мной Варвара Леонидовна – сотрудница медицинского корпуса, – Камиль Агзамович консультирует на вскрытии. Я вот жду. Вы тоже к нему?
– Принесла карточки по поручению Семена Михайловича. Распечатаны и сброшюрованы.
– Всегда они как-то по-турецки выглядят, – рассматривала она стопку брошюр в моих руках.
Я объяснила:
– Потому что для левшей. Камилю так проще читать и делать пометки, чтобы пружина на кожу не давила.
– Носитесь вы с ним, Кира Игоревна, а он же деспот! Настоящий деспот нашего бюро!
– Вы считаете? – ответила я по всей науке любимого учебника, затягивая Варвару в продолжение беседы.
Но сотрудница в белом халате и без моих уловок причитала без умолку:
– Только бы прикрикнуть! Всегда самый умный! Слова поперек ему не скажи! На днях выгнал стажеров Михайлова Сашу и Светлану Зотову. Зотова, – кивнула женщина к потолку, – внучка-то какого надо академического чина, но Смирнову нет дела до правильных людей и нужных связей. Он ее, видите ли, за дверь! Еще и приписку сделал в характеристике, назвав «ограниченно некомпетентной»! И куда девочка с таким листом теперь поступит? Санитаркой в дурку?
– Характеристика верна, – скрипнула за нами дверь, – Зотова при взвешивании назвала человеческое сердце «склизким смайликом». – Камиль первым делом устремился к мыльной.
Неужели в Камиле проснулось чуточку сострадания и чье-то сердце в руках стажерки так его взволновало, что