Я развернулась. Из такси на меня смотрели добрые глаза и улыбка с волчьим оскалом. Водитель поднял руку, словно манил к себе. В его руке что-то сверкнуло и по ней потекла кровь. Я зажмурилась.
“Солнечный удар или опять мираж? Показалось…”
– Иди за мной, – и я подалась назад. Словно разлитая вода, на асфальте проявлялись мокрые пятна и вели к машине паломников.
– Девушка, вам чего? – послышалось, как только я остановилась перед открытой пассажирской дверью. За рулем сидел молодой мужчина.
Я спешно обошла автобус и, поправляя растрепанные волосы, быстро объяснила ситуацию. Меня трясло. Я одергивала майку и почесывалась. Слезы давили горло и от отчаянья готова была рыдать.
– Все понятно. Вы не волнуйтесь. Такое часто бывает на дорогах… Мы едем мимо вашего города. Только будем заезжать еще в один монастырь. Свободные места есть, но они оплатили, – он кивнул в сторону паломников. – Нужно у них спросить.
– Мне не поверят, – взмолилась я.
– Сейчас. Не уходите, – он выскочил и пошел к священнику.
Через несколько минут машина завелась. Компания недовольно шушукалась, а я сидела рядом с водителем. Он подал мне пакет.
– Кушайте. Жена всегда много в дорогу готовит.
Я ела медленно, стараясь не показать, насколько голодна. Мой спаситель добродушно посматривал и, улыбаясь, повторял:
– Не стесняйтесь. Все хорошо.
Наша дорога все больше и больше отдалялась от моря. Я успокаивалась и не жалела, что уезжаю.
«Благодарю тебя, Неля Сергеевна», – думала я, мысленно возвращаясь в ночной отель. И только странное такси не отпускало.
– “Неужели это был убийца?” – запоздавшая догадка будоражила нервы. Мокрые следы на асфальте – Неля Сергеевна и ее муж-толстяк меня провожали. В этом не сомневалась. Хотя воду могли разлить паломники.
Машина остановились возле высоких красных кирпичных стен.
Басовитый голос объявил название монастыря. Оно мне не запомнилось. Все вышли, я была с ними.
– Майка в обтяжку и короткая юбка, – взглянул басовитый голос и оттолкнул меня от калитки.
– Это капри, – поправила я.
– Тем более. Тебе здесь делать нечего. Нас выставят вместе с тобой или отчитают за неуважение.
– Разъезжают голые. Развращают мир. Вообще обнаглели, – добавила ее соседка.
Я стояла в недоумении. Мимо чинно проследовали все, и только высокий мужчина-гулливер улыбнулся и кинул косой взгляд. Последним подошел водитель:
– Возвращаемся в автобус, – оглядевшись, мы пошли в другую сторону.
В сотне метрах от входа на старом деревянном ящике сидел старик.
– Этот дедушка в молодости ослеп. После взрыва на заводе, где работал. Я всегда ему деньги даю, когда здесь бываю. Он интересный.
Водитель достал несколько монеток и бросил в картонную коробочку. Старец перекрестился и поклонился.
– Посплю пол часика, – молодой человек поправил часы на руке.
Всматриваясь