Я даже, неожиданно для себя, обрадовался такому, уже привычному, началу экспедиции и необузданное веселье старшего механика воспринял как должное. Полная готовность судна к длительному плаванью сильно удивила бы меня, так как я хорошо помнил, как начинались предыдущие рейсы, и в этот раз психологически подготовил себя к дальнейшим форс-мажорам и «внезапным поломкам» нашего судна, а также к залихватским и «жизнеутверждающим» высказываниям типа «медного таза», или «лебёдка не тянет», или «гребной винт полетел к такой-то бабушке», ну и так далее – по списку. Единственное, что утешало меня, так это то, что, к нашему счастью, такая важнейшая поломка главного двигателя судна произошла не в открытом море и не в бушующий шторм, а недалеко от берега. Вероятно, и опытный и много чего повидавший в рыболовном флоте старший механик веселился по этим же причинам. «Слава Богу! – воскликнул я про себя. – Всё идёт как надо!» – и, вздохнув с облегчением, поднявшись на свой любимый ботдек, принялся писать этюд мерцающего Индийского океана.
Научная группа бездельничает: то и дело гоняет чаи в ихтиологической лаборатории, и каждый по очереди вслух читает потрёпанный детектив с банальным сюжетом, в котором то и дело встречаются жулики, проститутки и бандиты с кличками: Васька косой, Резаный, Слон, Макрушник, Маруха, Любка-давалка и даже Ги-бон, – ну и прочие оригинальные «кликухи», без которых этот детектив вообще потерял бы какую-либо привлекательность. Сегодня чтецом оказался мой сосед по каюте Федя, который просто упивался «закрученным» сюжетом и со смаком произносил кличку того или иного уголовника, восторгаясь умением водить за нос следователя и уходить от погони. Пока мы тешились детективом, наше судно не спеша, со скоростью шесть-семь узлов, на запасном двигателе возвращалось назад – к Мапуту – с намерением в сам порт не заходить, а покрутиться рядом, пока не приведут главный двигатель в порядок.
Радость небесная! Таинственная «штука» в двигателе оказалась цела, и его ремонт занял всего два дня. По такому случаю начальник экспедиции Казимир Семёнович Котов собрал всю научную группу у себя в каюте, чтобы «выпить по чарке», отметив таким традиционным способом это удивительное событие. Выпивая и будучи законченным фанатиком своего дела, он принялся с излишней подробностью расписывать значение в мировой науке меандров и глобальных земных разломов, в районе которых постоянно происходят необъяснимые и таинственные явления, раскладывая их многочисленные чертежи на столе и нудно растолковывая каждый из них подвыпившим научным сотрудникам.
Я ничего не хотел понимать, чтобы не нагромождать голову лишней информацией, а лишь поддакивал и кивал головой, – как я заметил, то же самое делали и другие, стремительно накачивавшиеся спиртным.