Вот почему новость о поджоге машины члена Совета Меллар-амардин была встречена цинично даже правыми изданиями. Действия анархистов, которые на фоне уходящего в прошлое порядка становились все смелее и откровеннее, конечно же, осудили, но очень сдержанно. Об этом еще не писали открыто, но думали многие: Совет это заслужил. Чего бы ни хотели анархисты – просто напугать или совершить убийство, – политики это заслужили. Своим бездействием. Своими неуместными утешениями и бессмысленными денежными выплатами очередному убитому горем родственнику. Своими заявлениями, которые все чаще расходились с тем, что на самом деле происходило на глазах многих и многих людей. Эти мысли и настроения, которые отозвались в народе после распространения наркотика, подогревались так же быстро, как камни брусчатки в жаркий летний день. И были способны обжечь.
***
Бирсен перевернул страницу газеты и достал из кармана платок, чтобы промокнуть вспотевшие виски, порадовавшись попутно, что в такую жару он не в гриме.
На новое задание его отправили всего через три дня после поджога машины Меллар-амардин. Крегар-абвенц был уверен, что за этим происшествием и за подпольной продажей наркотического чая родственникам пострадавших стоят одни и те же люди, у которых есть четкий продуманный план.
– Поначалу все было относительно безобидно, – сказал он Бирсену несколько часов назад, – особенно на фоне ситуации с отравой. Расписанные стены с призывами свергнуть Совет и немногочисленные пикетчики не выглядели большой проблемой. К тому же это закономерное желание людей выплеснуть агрессию, а агрессию копить в себе опасно. Но потом их выходки становились все серьезнее, и вот теперь они поджигают автомобили. Надо понять, кто управляет ими. И остановить. Ставлю монету на своей груди, что дилеры черного рынка чая и поджигатели связаны. Мы должны уничтожить это осиное гнездо, иначе нам никогда не победить наркотик.
Так Бирсен оказался в квартале медиков, где располагался госпиталь, принимающий отравившихся людей и где, по мнению полиции, мог скрываться подпольный рынок чая. Однако никто точно не знал, где конкретно он находится и есть ли у него вообще какая-то локализация, или за этим названием стоит группа людей, чье логово не привязано ни к одной точке на карте. Бирсен допускал и такое.
Посидев с открытой газетой несколько минут, он педантично свернул ее и положил рядом на лавку. Затем встряхнул на груди влажную рубашку и осмотрелся.
Солнце клонилось к горам, приближая окончание светового дня, и сквер начал пустеть. Горожане, которые вышли прогуляться в тени деревьев, потихоньку исчезали, будто гонимые призраком неспокойной ночи.
Бирсен взглянул на женщину в платье без рукавов, которая спешно везла перед собой коляску с младенцем. Хромированные колеса перекатывались так быстро, что едва можно было уследить за перепрыгивающим со спицы на спицу лучом.
Женщина с коляской