того, кто эту музыку представил,
загадочны всегда дела Творца
и не раскрыты своды его правил.
Пастозный звук виолончели!
Густой мазок Коровина, Ван Гога.
Нет, за окошком не было метели!
Я в стих посыпал снегом, так, немного.
«Мы были музыкой во льду».
Мы – миновали ту беду.
Уже не лёд, а талый снег,
но таянью конца всё нет.
Пастозный звук виолончели.
То скрип темниц, то пенье птиц.
Раскачиваются качели.
Пастозный звук виолончели.
Как, Боже, этот звук классичен,
Как музыкант сейчас отличен!
Виолончель, как холст Пикассо,
косяк двери разъял на части,
и звук поэта доискался:
здесь – неразъемлемое счастье.
«Мне нравится, что снег идёт…»
Мне нравится, что снег идёт.
Ни от чего он не спасает.
Но он единственный не врёт.
И белым беды заметает.
Хотя, от грязного пейзажа,
от засухи и от беззимья, —
спасает, словно неба стража,
которой многое посильно.
«Ах, какой был день вчера! Какой был день!»
Ах, какой был день вчера! Какой был день!
По обледенелому,
скользкому, как будто тень,
шли мы тротуару белому!
Покупали чай зелёный и перчатки
на морозе улиц нулевом.
Выбирали расстегай и шоколадки,
и входили в разогретый дом!
А потом неслись на электричку
на маршрутке пару остановок.
Сели, да не в ту! Но всё отлично!
Вышли, и в другую сели снова.
Ах, какой был день вчера! Какой был день!
Радовались и лепили бабу.
Снежную, и было нам не лень
повторять годичную забаву!
Бабе я придумал смайлик, нос,
брови и глаза из черных веток.
В голову воткнул копну волос
хворостинок тоненьких букетом!
Ей же повязал и поясок
из остатков плёнки ближней стройки.
Даже ботиков ей «изваял» носок,
плечиков добавил снежной кройки!
И пускай смотрела на меня
по-японски – брови две прямые —
Галатея предкрещенская моя,
чьи уста от холода не выли,
Ощущал её я россиянкой
эту бабу зимнего модерна,
слепленную охлаждённой «манкой»,
и не ждавшую слепления, наверно!
Да, расстает и исчезнет вдруг
от тепла или дурацких рук,
но сегодня радовала нас
эта баба в профиль и анфас!
Что же этим серым зимним днём
так раскрыло радость наших душ?
Думаю, лишь то, что мы живём,
пережить мечтая тыщи стуж.
Ах, какой был день вчера! Какой был день!
Неповторный, но всегда желанный!
Возвращайся,