Вечер угасал – конечно, после заката еще долго будет висеть полоса оранжевого закатного пламени по западной кромке, прожигая синеву темнеющего небосвода, в котором вспыхивали первые белые искры звезд. Но темнота все равно навалится довольно скоро. Долгий и суматошный день наконец закончился – ну, почти. Перед самым его завершением Симмонс остановится у телефонной стойки на заправке – звонить в офис не имело смысла, конечно, но вот домой…
– Алло, Мэтт? Да, все вполне скверно, ты угадал. Но могло быть еще хуже – местные копы умудрились перецапаться с тем экспертом, что мне подсунул шеф. И вот я почему звоню – будет время, точнее, как Лили выпустит тебя из дому – поищи информацию о том, что это за птица, хорошо?
– Эксперт? Какой эксперт, Джон? – голос Мэтью был бодр и так и излучал неподдельный интерес: Мур знал, что напарник не попросит его разыскивать что-то на пустом месте.
– А, да свалился на мою голову один антрополог… ученая дама, вот как. И-Джей Фей, точнее, Эванджелин… хм, среднее имя неизвестно, вот! – Фей. Все, что найдется – хочу знать, с кем мне предстоит работать, – и с этим Симмонс коротко и без особых подробностей обрисовал Муру итоги дня. Тот, выслушав, помолчал немного, а потом уточнил со своей непередаваемой интонацией почуявшего след добычи лиса:
– Она тебе не понравилась? Что-то не так, верно?
– Да как тебе сказать, – хмыкнул Симмонс, задумчиво покатал в голове еще только созревающую мысль и ответил: – Не то что бы не понравилась – но личность вполне себе непредсказуемая. Говорю же – хочу знать, насколько можно доверять этому человеку.
– Хорошо, идет! – согласился Мур. – Накопаю – позвоню: только скажи номер, звонить в участок или в мотель?
– Мотель пока только предстоит выбить, Мэтт. Так что телефонного номера пока не будет: я сам позвоню. Передавай Лили большое спасибо за печенье – оно мне сегодня натурально спасло, – ответствовал Джон, и с этим повесил трубку. И добавил про себя, заново отвечая на вопрос Мэтта про «не понравилась»: не то что бы, старина. Скорее уж наоборот, если честно.
Глава 4
Пыль и жара. Жара и пыль – вот две вещи, которые больше всего донимали Дэвиса – и они же, едва ли не единственные, могли вывести его из себя быстрее всего.
– Кажется, господь счел, что этих гребаных умников на поляне неплохо бы поджарить, как следует, ну и нам за все хорошее достается, – проворчал Дэвис, обмахнув лицо платком. Лоб под фуражкой немилосердно потел, поэтому надевал сержант ее лишь тогда, когда выходил из машины. Сейчас он как раз швырнул фуражку на заднее сиденье служебной машины, запрыгнув на водительское сиденье: снова ничего, а значит, нужно ехать дальше.
С самого утра копы объезжали все придорожные мотели, заправки и ларьки на остановках, расспрашивая всех и каждого: тут такой парень автостопом недавно проезжал, не видели? Мулат, невысокий такой – ростом в пять