Сам Ногай, постаревший и ожиревший, медленно ехал в окружении верных людей и телохранителей. В последнее время татарский воевода сильно обленился: в военные походы не ходил, поскольку уже давно «замирил» соседние народы, платившие ему дань, на прогулки в родные степи почти не выезжал и больше пребывал в своей большой зеленой юрте, где возлежал среди жен и наложниц.
Вопреки своим собственным правилам вести подвижную и трезвую жизнь, Ногай сразу же после свадьбы своей любимой дочери с ярославским князем Федором Ростиславовичем ударился в пьянство, пристрастившись к сладким греческим винам. В ежедневных застольях, которые устраивал татарский военачальник, его сотрапезником был новоиспеченный зять, который ни в чем не уступал своему тестю: явившись в Ногаев шатер сразу же после полудня, князь Федор лишь поздно ночью возвращался в свою богатую юрту да и то с помощью верных слуг – крепкие греческие вина ослабляли ноги уже немолодого русского князя.
Пребывая в сильном подпитии, Ногай со своим зятем забыли о времени и не спешили выполнять принятые ими решения о введении князя Федора во владение Черниговом и Смоленском. Напрасно полагали ордынский хан Тохтэ и его советник Угэчи, что Ногаевы войска не идут в поход на Смоленск по причине богатых сарайских подарков. Все было значительно проще: уверенный в своих силах и убаюканный долгим миром Ногай просто «загулял». Такое положение дел не устраивало первую жену Ногая Чапай, которая до недавнего времени управляла своим супругом: оглушаемый винными парами Ногай стал раздражителен и даже, порой, злым. Однажды, во время очередной попойки, когда Чапай попыталась вразумить своего супруга прекратить оргию, последний пригрозил ей, что если она не успокоится и не перестанет влезать в его жизнь, он сделает своей первой женой Яйлак-хатун!
Обиженная Чапай на время оставила своего буйного супруга в покое, однако тишина в Ногаевом семействе не установилась. На смену матери пришла дочь. Молодая жена князя Федора Кончэ тоже была недовольна застольями отца, поскольку ее супруг почти все свободное время проводил в пирах, домой возвращался едва живым и совсем не уделял внимания жене. Некоторое время дочь ходила жаловаться к матери, а потом – к отцу, но ничего от них не добилась. Так бы и продолжалось «веселье», если бы не приближенные и военачальники татарского полководца. У татар не было принято чрезмерное пьянство, к винам они прибегали крайне редко и в качестве напитка предпочитали кумыс. Беспробудное пьянство их повелителя стало поводом для ропота и беспокойства среди многочисленного воинства Ногая и даже челяди.
Наконец, верный Ногаев советник Хутула попытался каким-то образом повлиять на своего повелителя и отвратить знаменитого полководца от пьянства. Не раз и не два заводил он разговор с Ногаем о необходимости прекратить разгульную жизнь и вернуться к прежним занятиям. Но на его советы Ногай лишь смеялся и говорил: – Мне нет смысла менять свою жизнь, Хутула! Зачем возвращаться на прежний путь? Ничто не дает