Василий Храбрый. Сычев К. В.

не обидеть даже совершивших проступки слуг. – Не судите и судимы не будете, – любил повторять евангельскую мудрость князь Олег и, порой, прощал даже настоящих злодеев. Однажды, во время княжеского суда, когда перед князем Олегом и его боярами предстал знаменитый разбойник Посвист, кроткий князь едва не простил злодея, поверив его слезам и покаянным речам. Лишь усилиями огнищанина Милко Ермиловича и владыки Арсения удалось уговорить князя поместить опасного преступника-грабителя в княжескую темницу, где он вскоре и скончался, наложив на себя руки. Князь Олег еще долго вспоминал этот случай и во всем обвинял себя. – Надо было отпустить того мученика на волю, – каялся он.

      Князь не хотел ничего менять после смерти отца и не отправлял в отставку своих престарелых слуг даже тогда, когда они сами умоляли его об этом и предлагали на свои места собственных, как это было принято, сыновей. – Потерпите немного, мои верные люди, – говорил он им, – скоро все устроится…Я не вижу без вас спокойной жизни, а так кажется, что еще жив батюшка, и все идет по заведенному им порядку…

      Большую часть своего времени князь Олег проводил в церквях – соборной Спасской, Петровской или Горне-Никольской. Он любил молиться и в собственной часовне, сколоченной своими руками и напоминавшей пещеру.

      Глядя на суровые лики святых с икон, которые плотно располагались на стенах его тихого убежища, князь, одетый по такому случаю в скромную черную рясу, всем сердцем обращался к Богу и просил его только об одном: поскорее принять его в лоно святой церкви.

      Собственная княжеская часовня располагалась неподалеку от Спасского собора в Петропавловском монастыре, основанном князем Олегом еще при жизни отца. Почти ежедневно новый великий черниговский и брянский князь посещал это любимое им место, забывая, порой, о земных делах. Несмотря на то, что верные княжеские слуги старательно поддерживали сложившийся порядок и добросовестно вели все дела княжеского дома и удела, присутствие самого князя часто было необходимо. Только князь мог решать все самые важные вопросы: принимать знатных гостей, отправлять обоз с «выходом» в Орду, определять текущие казенные расходы, беседовать со своими боярами и, наконец, судить преступников и тяжущихся.

      Князь Олег с большой неохотой занимался такими делами, не желая нарушать волю покойного отца, однако с каждым днем ему становилось все труднее и труднее это переносить. Вот и сегодня утром он встал со своей постели с тяжелой головой и мрачными мыслями: опять предстоит нелегкий труд удельного правителя!

      Княжеский постельничий и одновременно дворецкий Злотко, терпеливо сидевший в простенке у двери княжеской опочивальни, сразу же услышал первые княжеские шаги и, выполняя свои обязанности, ворвался в княжеский покой с целой охапкой одежды. – Одевайся, великий князь! – весело сказал он. – Пора готовиться к трапезе. А там – примешься за важные дела!

      – Это так, – пробормотал, насупившись, князь Олег, – пора идти к столу…А