Наконец они въехали в спальный район. Среди жилой застройки всего пара магазинчиков на отдалении друг от друга. Аяш попросил водителя остановиться у одного из них, на вывеске которого значилось «Маринады и оливки». Элин думала, что он намерен что-то купить, но на самом деле все оказалось не так. Из магазина с Аяшем вышел пожилой человек и скрутил вывеску перед входом. Аяш сел в машину, бормоча:
– Будто им неизвестно, что маринады и продукты брожения запрещены!
Машину припарковали на той же улице у двухэтажного рыжего дома. Аяш кивнул Элин, чтобы она заходила внутрь, в то время как он остался разговаривать с водителем у машины. Дверь оказалась приоткрыта, и Элин переступила порог.
Дом, обставленный, обжитой, но пустой, произвел на Элин давящее впечатление. Вместе с тем вкус хозяев вызывал восхищение, особенно тонкой работы ковер с персидскими мотивами в зале и изящная керамическая ваза ярко-бирюзового цвета на овальном деревянном столике. Теплых оттенков диванные подушки гармонировали с ковром. Ящик с игрушками у кресла навел Элин на грустные мысли. Она представила, как дети вынужденно покидали свои кроватки, оставляя здесь свои любимые вещи. На тумбочке сбоку брошен уже почерствевший кусок хлеба. Хозяева уходили из дома в такой спешке, что ничего не могли взять с собой – ни габаритные вещи, как телевизор, прикрепленный на стене, ни даже мелочи вроде валявшихся у порога сандалий. Элин казалось, что она видит отпечатки пальцев бывших владельцев на мебели и может считать с вещей их воспоминания. Перед ее глазами пронеслась сцена, как они убегали отсюда в чем были. Ведь все произошло неожиданно. Так же людей и из ее деревни внезапно разбило и разметало, словно бильярдные шары.
В тот день, когда попала в плен, Элин вышла из дома одна. О том, что люди, спасаясь, стали взбираться на гору, она узнала от других пленниц. Не все из них дошли до вершины. Боевики на машинах преградили им путь.
В гостиной взгляд Элин задержался на картине, на которой была выведена замысловатая арабская вязь. Она попыталась разобрать слова. Вглядывалась, но надпись с трудом поддавалась расшифровке. Наконец, она прочитала первые три слова: «Половина… твоей… красоты». Догадаться, что значило остальное, было невозможно. Она из любопытства хотела понять смысл фразы, но дальше буквы были так перекручены, что Элин сдалась. Художнику нужна была не читабельность, а чтобы буквы сплетались в красивый узор. Элин зажмурилась, услышав приближающиеся шаги Аяша. Она стояла с опущенными глазами, пока он рассекал по комнате туда-сюда. Наконец он застыл перед ней, сообщив:
– Мое имя Аяш.
Элин ничего не ответила, но отметила про себя, что у него длинная курчавая борода и крупная голова