– Ты должен избегать в своих рассуждениях любого отрицания. Ты должен говорить не: «Мне нехорошо», а «Мне скоро станет лучше». И твой мозг будет запоминать только положительное. Он ведь отправляет в твой организм гормоны и счастья, и беспокойства. Если ты будешь его кормить одними отрицаниями, он тебе будет отвечать стрессом.
– Как это просто, оказывается! Вы знаете секрет счастья? Скажите мне его! Вы, наверное, миллионерша при такой-то революционной теории, – саркастически заметил Алекс.
– То, что я тебе советую, гораздо труднее, чем ты, кажется, наивно полагаешь. Контролировать свои мысли – настоящий труд. Но я от тебя устала, у меня такое впечатление, что я мечу бисер перед овцами.
На сей раз Алекс решил ее не поправлять. Ему совершенно не хотелось вновь увидеть строгий взгляд учительницы.
– Откуда вы все это знаете?
– Я изучила «Депрессию для чайников».
– Правда?
– Ну конечно нет. Мой муж был психиатром.
Максин уставилась в боковое стекло. Алекс понял, что лучше ни о чем не расспрашивать. Прошедшее время не оставляло сомнений на сей счет.
В машине воцарилась тишина. Каждый думал о том, что сказал другой. Он – не отрывая взгляда от шоссе, она – погрузившись в созерцание сельского пейзажа.
Алекс воспользовался молчанием, чтобы осмыслить, что с ним произошло с того момента, как старая дама с ярко-фиолетовыми волосами села к нему в машину. Он никогда и ни с кем не делился своей болью. Ему было слишком стыдно говорить о ней с родителями или друзьями. И, тем не менее, после того как он это сделал, тяжелый камень на душе стал вроде как чуть-чуть полегче. Всего на несколько граммов, но ведь это уже кое-что.
– Знаете, что? Я за десять минут рассказал вам больше, чем моему психотерапевту за десять сеансов.
– Это говорит только об одном.
– О чем? Что психотерапевты ни на что не годятся?
– Нет. Психотерапевты приносят пользу, когда им дают правильную информацию, чего ты, как я подозреваю, не сделал…
– И что теперь?
– Мне надо брать с тебя деньги!
6
Машина резво катилась по шоссе. За окном проносились пейзажи, одно за другим сменялись невообразимые названия зон отдыха.
Максин немного освоилась, она даже расстегнула верхнюю пуговицу кардигана и вытянула ноги. Опершись затылком на подголовник, она расслабилась. Этот молодой человек ей явно нравился. Нервы у него были обнажены. Слишком чувствительный. Но ее интуиция говорила, что если ей удастся его обработать, то под грубой оболочкой она обнаружит бриллиант.
Украдкой взглянув на Алекса, она увидела, что он погружен в себя. Может, он обдумывает ее слова? Не перегнула ли она палку? Не слишком ли лезла с советами? Старые навыки учительницы взяли верх. Она умела распознать, кто на что способен. Набравшись опыта, она могла определить хорошего ученика, но, вопреки ожиданиям, вовсе не того, кто всегда получал пятерки,