Вытянутая рука. Та девочка за решёткой. Я вдруг оглянулся. Она стояла на том же месте и внимательно наблюдала за мной. Я слышал какой-то шёпот, но губы её были сомкнуты. Сколько времени она провела в этой камере в такой близости от демонических зеркал? Могла ли она чувствовать то, что чувствую я?
– Ну что, смотреть то будешь? Чего замер? – вернули меня к реальности слова противной толстухи.
– Нет, – ответил я, не оборачиваясь. – Достаточно. Мне всё ясно.
– Стоило ли вообще сюда спускаться ради этого, – проворчала она.
– Идём наверх, – отстранённо бросил я и поспешил обратно к лестнице, не желая больше смотреть на маленькую узницу.
Толстуха едва поспевала за мной. Я взбежал по тёмной лестнице очень быстро, а ей такое было не под силу.
Выскочив из пролома в стене я, изобразив дружелюбную улыбку, уселся на своё место за столом. Колдуны смотрели на меня в недоумении.
– Чой-то ты такой довольный? – спросил сгорбленный чернокнижник.
– Это они, господа, – ответил я. – Это те самые зеркала.
– Конечно, те самые, – взволнованно буркнул карлик. – А ты думал, мы тебя за нос водим?
– Ни на минуту не сомневался в вашей честности, друзья мои.
Из пролома появилась запыхавшаяся толстуха, продолжавшая что-то недовольно бурчать себе под нос.
– Ишь какой шустрый. Убёг сразу, как от огня.
Огонь. Это хорошая мысль, дорогуша. Очень хорошая.
– Вы знаете, после такого я готов отведать хоть целый чан вашего фирменного блюда, – произнёс я, глядя прямо на одноглазого. – Вы не против?
– Во даёт, окаянный, – удивилась толстуха, снова усевшись рядом со мной.
– Так что мы решили? Когда следующая встреча? И когда ты принесёшь нам Реггилиум? – сурово спросил одноглазый. В голосе его чувствовалось недоверие. И не зря. У него были все причины не доверять мне. Уж я-то знаю это, как никто другой.
– Можно, я всё-таки перекушу, а потом мы всё обсудим?
Тарелка с похлёбкой стояла недалеко от меня. Поставив перед собой свою сумку, я вынул из неё аккуратный свёрток, в котором обычно возил столовые приборы. Убрав сумку под стол, я развернул свёрток, продемонстрировав колдунам начищенные, сверкающие серебром нож и вилку.
– Там, откуда я родом, предпочитают есть столовыми приборами, – размеренно проговорил я, попеременно смотря на каждого из колдунов. – Я не сильно обижу вас, если воспользуюсь ими и сейчас?
– Ха-ха-ха-ха, – расхохотался карлик, – да ты не от мира сего. Как ты собираешься есть суп ножом и вилкой?
– Это верное замечание. Чтобы есть ваш суп, нужна ложка.
Одноглазый первым понял, к чему я клонил, но было уже поздно. Ловко и молниеносно я развёл руки в стороны. Нож угодил карлику прямо в левый глаз, насквозь пробив его череп. Вилка по самую рукоять вонзилась в глотку толстухи, проткнув все три её подбородка. Захлёбываясь кровью, больше напоминающей тёмно-зелёную жижу, она рухнула