– Вы видели Дахлера? – спросил Йоргенсен.
– Да, – ответил я.
– Что он говорит?
– Он говорит, что это было случайностью, – ответил я. – Штурвал оказался для него слишком тяжелым.
– Он лжет.
– Возможно, – ответил я. – Но вы не убедите в этом присяжных. То, что он калека и у него только одна рука, – неоспоримый факт. – Я обернулся к Дику. – Вам пора отдыхать, – сообщил ему я. – Наша очередь.
Йоргенсен, не говоря ни слова, передал мне штурвал. Я проследил за ним взглядом до самого трапа.
– Присматривай за ним, Дик, – произнес я. – Если мы не будем начеку, один из них очутится за бортом.
– Как я погляжу, не любят они друг друга, – произнес он. – Я угадал?
– Судя по тому, что ты ничего не заметил, не так уж сильно, – отозвался я. – Ты не против пару ночей поспать в кают-компании?
– В качестве сторожевого пса? Ладно уж. Но я должен тебя предупредить, Билл, что, когда я закрываю глаза, по мне может промаршировать полк убийц, а я и глазом не моргну.
С этими словами он спустился вниз, а я остался один в ревущей и неистово раскачивающейся ночи. Сидя за штурвалом, я чувствовал, как «Дивайнер» рвется вперед, разрезая воду, то приподнимаясь на волне, то соскальзывая по ее гребню. Ветер увлекал яхту все глубже в непроглядный мрак. Это было зловещее зрелище. Красный и зеленый ходовые огни озаряли паруса неземным сиянием, рассыпая вокруг демонически фосфоресцирующие искры. У меня в мозгу всплыла музыка из «Проклятия Фауста». Зловещий спуск в ад… Если бы Берлиоз включил в свое произведение сцену, когда Харон переплавляется через Стикс, то именно такое освещение он бы и использовал. Передо мной были идеальные декорации для чего-то ужасного! Я подумал об этих двух людях – Йоргенсене и Дахлере, – ненавидящих и одновременно страшащихся друг друга. Я громко рассмеялся. А я был так доволен собой, когда мне удалось перехитрить Йоргенсена, убедив его проплыть с нами по Темзе. В данный момент я был готов на многое ради того, чтобы вернуть себе возможность высадить его в Гринвиче.
Угрюмое течение моих мыслей было прервано появлением Джилл.
– Как Дахлер? – спросил я у нее.
– Спит, – ответила она, усаживаясь рядом со мной. – Он совершенно выбился из сил.
– А Йоргенсен? – поинтересовался я.
– Ушел к себе. А Дик устроился в кают-компании. – Она вздохнула и откинулась назад, опершись спиной о стену рубки. Бледный овал ее лица смутно виднелся в тусклом свете нактоуза. Вся остальная ее фигура представляла собой темную охапку свитеров и непромокаемого плаща. Время от времени нас обдавало брызгами, и мои глаза саднило от соленой воды.
– Устали? – спросил я.
– Немного, – сонным голосом отозвалась она.
– Почему бы вам не спуститься вниз? – предложил я. – На этой вахте мы больше не будем переставлять паруса.
– Я лучше побуду здесь, – ответила она. – На свежем воздухе.
Вскоре на палубу поднялся Уилсон и принес нам по кружке обжигающего кофе. После того как мы его выпили, потянулись оставшиеся три часа вахты. Один раз